Большая комната была отделена от второй выцветшей занавеской.
- Зовут-то тебя как, а, хозяин гостеприимный?
- Макаром, - буркнул мужик.
- А хозяйка есть у тебя? – продолжал любопытствовать Роман.
- Нету хозяйки, - мрачно ответил мужик.
- А что так?
- Померла. Вот чуду-юду эту родила, да и померла.
- Что, так бобылем и живешь?
- А кто сюда поедет? Собрался было взять каку-нито девку, да тут вы с вашей стрельбой. Кто ж сюда теперь поедет, одной-то тут страшно. А с этим вот – он кивнул на пускающего слюни сына, - еще страшнее. Ну, так что, настой пить-то будете?
Он говорил уральским говорком, знакомым Зеленину с детства. Вместо «так что» у него выходило «акщо», а вместо будете – «буите». В уральских деревнях вообще «ч» заменяли на «щ», говорили «щай» вместо «чай», например. Романа это ужасно забавляло.
- Буим, отец, обязательно буим, - весело подмигнул он обходчику.
Мужик выставил на стол кружки и медный, давно не чищенный чайник.
- Вот, попейте. А к городу – это вам надо было у столба не налево, а направо поворачивать.
- У какого столба?
- Там отметка есть, 102. У него, когда будете выезжать, теперь налево повернете и все прямо до ручья. А там направо и до дороги. Вот вам и ваш город.
- Понятно, спасибо, отец. Не обидим!
В это время из-за занавески раздался какой-то звук, то ли стон сдавленный, то ли еще что-то. Идиот на лавке заволновался, замычал, пуская слюни. «Что-то тут не то», - подумал Зеленин.
- У тебя еще кто-то в доме есть? – спросил он, беря со стола гнутую алюминиевую кружку с остро пахнущим кипятком. Горячо! Пришлось снова на стол поставить.
- Нет никого, - торопливо сказал хозяин.
- А что это там? – Зеленин хотел пройти за занавеску посмотреть, но хозяин перегородил ему путь.
- Ничего там нету. Давайте, пейте, а там – вот вам Бог, а вот – порог.
- Да что ты с ним разговариваешь, Андрей! – Роман взял мужика за ворот и резко отдернул от занавески. Зеленин вошел внутрь.
На деревянном топчане, покрытом какими-то тряпками, лежала обнаженная девушка и тихо стонала, глядя на Андрея. Он нагнулся к ней.
- Господин офицер, - прошептала она. – Заберите меня отсюда, пожалуйста! Я больше не могу! Умоляю!
Она закашлялась. Вот же сволочь этот мужик, подумал Зеленин. В это время в большой комнате раздался грохот и крик. Он кинулся туда.
Роман поднимался с пола, утирая с губы кровь, а хозяин метнулся за печку, вытащил ружье («Так и знал, что есть оно у него, как не быть!»), и если бы Андрей не успел, выскочив, моментально сообразить и с силой стукнуть по стволу снизу вверх, то все было бы очень плохо. Крупной дробью вышибло деревянную труху с потолка, комната наполнилась дымом и запахом сгоревшего пороха. Идиот завыл громко, бросился к Андрею, но Роман перехватил его, бросил обратно на лавку.
