— Ладно, почисть и автоматы, раз ты такой мастак. Но чтобы завтра чуть свет все было на месте! В девять выезжаем.
— Хорошо, сеньоры, будет исполнено. Когда вас разбудить?
— В половине восьмого.
— Поспеете, сеньоры. Вокзал совсем близко... Давайте уж и патроны. Они тоже запылились.
Марко вошел в кабину лифта и спустился вниз. Автоматы и патроны он завернул в старое одеяло, а грязные сапоги бросил в нишу под лестницей. Там же оставил свою ливрею, а вместо нее надел оставшуюся от отца одежду.
«Прощай, Валенсия! Прощайте, сырой подвал, лифт и смердящие сапоги! — подумал Марко, взвалив на плечо драгоценную ношу. — Марко Сантьяго больше не будет унижаться, он начинает борьбу за свободу своей родины. Скоро я буду с тобой, Кончита!»
Люди за колючей проволокой
Висенте родился в Мадриде, на одной из окраинных улиц. Отец и мать работали на керамическом заводе, и у маленького Висенте с малых лет зародился интерес к лепке. Из-за бедности родители не могли послать мальчика в школу, отец сам учил его писать, читать и вскоре убедился, что у сына способность к рисованию. Но больше всего Висенте любил лепку. Он вырезал из дерева или лепил из глины фигурки, приносил их домой и расставлял на узком подоконнике. Отец радовался, что растет помощник, — будет вместе с ним работать на заводе. О лучшем для сына старый Бенавенте и не мечтал, он понимал, что без образования в жизни немногого достигнешь.
Однажды, пока отец с матерью были на работе, маленький Висенте взял ведро воды, вскинул на плечо лопату и вышел из дому. В переулке, не покрытом ни асфальтом, ни булыжником, Висенте вырыл яму, набрал глины, замесил ее с водой и стал лепить фигурки. Прибежавший с метлой дворник увидел застывших на бегу коней, стариков с трубками в зубах, женщин с тяжелыми корзинами на головах, всяких диковинных зверей и птиц. Фигурки сохли на краю ямы. Сгоряча дворник стал браниться и пригрозил метлой, но потом, успокоившись, погладил мальчика по голове и сказал:
— Смотри какой мастер! Ты и меня можешь вылепить?
— Могу! — ответил мальчуган и взял в руки большой ком глины. — Но за это обещай, что ничего не скажешь отцу.
— Хорошо, — усмехнулся дворник, вынимая изо рта трубку. — А ты обещай никогда не копать ям посреди улицы! Глины и во дворе сколько хочешь.
Но Висенте уже не слушал его. Прищурив один глаз, он изучал дворника, разминая ком глины. Дворник наблюдал за работой, посасывая короткую трубку. Висенте торжествовал: впервые у него был натурщик! И фигура на самом деле получалась очень похожей. Все кончилось тем, что дворник взял лопату и, пока шедевры Висенте сохли на солнце, засыпал вырытую посреди улицы яму.
