Маленькая секретарша шепчет ему что-то на ухо, он протягивает мне руку:
— Простите, мне пора. Будете на Асуане, прошу ко мне. — Он оглядывает меня, чуть улыбаясь: — Но по дружбе — не советую! Фараоново пекло!
…Шесть часов вечера. В здании на набережной рабочий день окончен. Вернее, он переместился туда, откуда отправляются поезда с грузами, пароходы с грузами, откуда вылетают советские люди с миссией дружбы и помощи.
Всю дорогу домой я старалась понять, почему на строительстве Асуанской плотины работают люди с Волги, почему едут туда из Сибири, едут добровольно… Высокие оклады? Но у нас на такой стройке квалифицированный экскаваторщик или квалифицированный механик получает тоже большие деньги. Может быть, привлекают масштабы строительства? Да. Асуанское водохранилище будет громадным искусственным морем. Его слепящая водная гладь протянется почти на пятьсот километров. Да, оно вместит около ста тридцати миллиардов кубических метров воды. И все-таки кому охота брать на себя такие трудности: жить без семьи, без жен, в адской жаре! Или, может быть, люди не знают, что такое жара в Асуане? Это 50 градусов в тени. Сорок лет без единого дождичка. Пятьдесят дней в году юго-западный ветер — хамсин, который дует из Ливийской пустыни.
Нет, знают. Им говорят об этом…
Тогда я стараюсь представить себе Египет, залитый электроэнергией, увидеть новый облик этой древней страны, где тысячелетия до нас закладывались основы нашего европейского искусства, нашей науки; страны, которая была ввергнута в нищету, а теперь возрождается. И, кажется, нахожу ответ. Не потому ли люди едут на строительство Асуанской плотины, что всеми нами владеет чувство, еще не получившее названия, но уже существующее, — мне трудно подыскать слова для его определения. Чувство великой общности народов? Пожалуй, это слишком торжественно, как-то уж очень отвлеченно. Чувство сопричастности? А что, если так и оставить его не названным? Разъяснением пускай займутся психологи будущего. Если такая наука сохранится. И когда-нибудь наши потомки прочитают:
«В эпоху, когда люди впервые проникли в космос, а на земле идеи социализма завоевывали континент за континентом, в психологии человека социалистического общества возникло чувство, которое следует рассматривать как стремление к личной и коллективной ответственности за судьбу того или иного народа, который нуждался в помощи, независимо от места обитания этого народа, характера его культуры или каких-либо других признаков».
