Я не верю в это чтение. Наверняка крановщица волнуется. Еще неизвестно, как она держит книгу, может быть, вверх ногами…
Стоит, опершись на перила, окружающие ямную печь, начальник седьмого участка, где все это происходит. Он, должно быть, думает: вот приварят последние «жесткости», тогда…
Все ждут этого «тогда». Для сварщиков, конструкторов, металлургов то, что происходит в цехе, — это итог совместного творчества. Рабочее колесо Красноярской турбины — результат большого коллективного труда, споров, раздумий, находок.
Рядом со мной — молодой чех из Братиславы. Он окончил «высокую школу» (надо понимать — институт) и приехал посмотреть на красноярское колесо, на работу термической печи, на электрошлаковую сварку, которую проводит приехавшая из Киева, из института Патона, бригада сварщиков… Он тоже ждет. И если не считать шипения сварки и еще голубей, которые очень громко воркуют под сводами среди вспышек и треска искр, — в цехе стоит полная тишина.
Народу становится больше.
К печи поднимается невысокая, полная, почти кругленькая женщина.
Вот уж никак не скажешь, что она — технолог-термист, столько в ней домашности. Но беспокоит ее сейчас не то, как сварен обед или ухожен сынок, а опоры в термической печи, на которые должно лечь колесо. В цехе опоры называют кубарями.
— Восемь кубарей. Хотя бы десять было! — говорит термист Дина, ни к кому в отдельности не обращаясь. — Мы заказывали шестнадцать кубарей, так никак не выбьешь! Вес колеса — без нижнего обода — двести тонн, температура — пятьсот пятьдесят градусов. Шутка ли! Вы не представляете, сколько переживаний! (Это она уже ко мне обращается.) Я не знаю, я боюсь за новые кубари… Прямо так душа болит, что я прямо не знаю!.. Все может случиться — и поводка, и трещины… Это же смертельно!
— Вася, — говорит она начальнику участка, — имей в виду, если ты… — она скрещивает пальцы решеткой и подносит к глазу, — я, между прочим, сухари носить не буду.
Когда термист Дина улыбается, на обеих щеках — ямочки.
— Между прочим, не те времена! — говорит начальник участка Каверин и тут же ее успокаивает: — Обод проходил термическую обработку с нагревом металла до девятисот градусов. Ты же знаешь! При таких температурах, ты же знаешь, металл вообще меняет многие свойства. Все могло случиться, и не случилось же! А пятьсот пятьдесят — это в три раза меньше!
— В два раза меньше — и то не выходит! — говорит Дина. — Вася, ты — оптимист. А считать нужно уметь! Подкрепляй оптимизм арифметикой!
