Брежнев и Семичастный принадлежали к разным поколениям советских руководителей. Разница в 18 лет была очень существенной. Леонид Ильич прошел огромную жизненную школу, возглавлял два обкома, две союзные республики, был на войне, участвовал в аресте Берии, отвечал за ВПК, как секретарь ЦК КПСС, руководил президиумом Верховного Совета, будучи формальным «президентом» СССР. Семичастный же с его стремительным восхождением наверх оставался в глазах многих «комсомольцем», фигурой несерьезной. Но Брежнев не был нацелен на полную зачистку и резкие кадровые перестановки, он как бы давал шанс каждому зарекомендовать себя. Поначалу работа с Семичастным шла в нормальном режиме. Однако проблемы в отношениях накапливались. Брежнев продвигал в КГБ на высокие посты своего старого знакомого по Днепропетровску Георгия Карповича Цинёва, чему противился Семичастный, вынужденный в итоге сделать того начальником военной контрразведки. Затем генсек схлестнулся с председателем КГБ относительно кандидатуры министра внутренних дел (в 1966 году было решено воссоздать союзное министерство, упраздненное Хрущевым в 1960-м). Семичастный предлагал сделать им Вадима Степановича Тикунова, на тот момент главу милиции РСФСР, в прошлом — своего заместителя в КГБ. Брежнев видел в этом кресле Николая Анисимовича Щелокова, также своего старого знакомого по Днепропетровску.
Последним инцидентом стало бегство дочери Сталина Светланы за границу. Выехав в Индию на похороны своего мужа Браджеша Сингха, она не вернулась домой, скрывшись в американском посольстве. В мае 1967 года вызванному на заседание политбюро Семичастному объявили о его переходе на работу на Украину первым заместителем тамошнего предсовмина — оставлять в Москве сочли нецелесообразным — он слишком много знал, и Брежнев не хотел, чтобы он путался в столице под ногами.
Важнее, впрочем, была не фигура отставника, а того, кто пришел на его место. Им, к удивлению многих, стал Юрий Андропов. Почему именно на нем остановился выбор Брежнева — существует множество версий. Сам Владимир Крючков объяснял выдвижение шефа… противостоянием с Косыгиным, мол, его убрали в КГБ из-за споров с главой правительства. Но как и о чем мог Андропов спорить с Косыгиным, если их компетенции практически не пересекались, да и аппаратный и политический вес был несоизмерим. Скорее всего, он устраивал генсека (и членов политбюро, их голос тогда имел значение, и единолично Брежнев не мог провести такое решение) тем, что, во-первых, имел соответствующий опыт — и как посол, и как секретарь ЦК КПСС по связям с компартиями социалистических стран. Во-вторых, был лично обязан Брежневу своим возвышением. В-третьих, не принадлежал ни к каким группировкам, не претендовал на самостоятельную игру. К тому же Брежнев сделал двумя заместителями председателя КГБ своих доверенных людей — упомянутого Цинёва и Семена Цвигуна — и мог отныне быть полностью спокойным за спецслужбы. Следует иметь в виду, что если бы старый знакомый Брежнева — Николай Романович Миронов, заведующий административным отделом ЦК КПСС, а до того начальник Ленинградского КГБ, не погиб в авиакатастрофе над Белградом в октябре 1964 года, то с большой долей вероятности именно он возглавил бы Лубянку. Но история не знает сослагательного наклонения.
