- Отсчитай, сколько надо заплатить за мыло, и дай мне! - обратилась она к дочери и протянула сверток.
Зина отсчитала шестьдесят копеек и вернулась на прежнее место к двери. Мать рассерженно бросила деньги на прилавок и взяла мыло.
- Если б знала, что ты будешь дуться, разве я привела бы тебя сюда! Что с тобою? - она говорила громко, так, чтобы услышал Темыр. - Темыра ты, что ли, стесняешься? Так ведь, он же наш парень!
Мать с дочерью ушли. Темыр возбужденно шагал взад и вперед за прилавком. Он задыхался. Ему теперь не хватало воздуха. После Селмы и Зины в лавке побывало много народу, но глаза Темыра никого не видели; у него не было сил занимать посетителей - шутить и смеяться.
Наступила ночь - самая тяжелая из ночей и Темыра, и Зины. Зина так мечтала увидеть Темыра, хоть мельком встретить его взгляд, а домой шла с опущенной головой, словно виноватая. Она почувствовала, что чем-то страшным, неумолимым живет любимый ею человек.
Ахмат и Селма были встревожены: не заболела ли дочка? Всю ночь до утра продумала девушка о том, что же могло превратить в камень любящее сердце Темыра. Пусть не неделя, о которой он говорил, пусть годы пройдут, - Зина будет ждать… но откуда эта враждебность его взгляда? Болела голова, истомленная Зина заснула только под утро.
Темыр провел ночь без сна, только этой ночью он понял, что мучился не одной жаждой мести, что дороже Зины у него нет никого и не будет никогда. В отчаянии, хватаясь за ворот рубахи, за грудь, он думал о Зине и вспоминал, как не мог наглядеться на нее и вдруг в глазах проискрилось:
…№ 179013…
Еще недавно Темыр надеялся, что Зина поможет ему поднять голову, согреет его сердце, войдет в его дом и светом, никогда не меркнущим, озарит каждый угол. А теперь он знает, что должен убить ее отца.
Все путалось в мыслях и ничего нельзя было решить. Он понял, что не только ищет в посетителях кооператива тех, кто мог бы ему подсказать правду, но что, выполняя дело, порученное ему народом, отвлекается от страшных мыслей.
Разве это похоже на то, что Темыр целиком отдал себя кровной мести! Он должен быть мужчиной, несмотря ни на что. Записка сжигала его сердце.
«Ничего не поделаешь! Надо скорее все разузнать и покончить с Ахматом».
Темыр зажег свечу и при ее колеблющемся свете пристально глядел на цифры, и цифра «0» казалась ему дулом ружья.
Ну, а если это не Ахмат? Надо хорошенько проверить.
Так до самого утра одно решение сменялось другим, цифры на стертом листке пламенели перед усталыми глазами, и Темыр спрятал листок в карман. Вот уже наступило утро с теми же сомнениями и тревогами, и Темыру хотелось забыть Зину, не вспоминать, как она робко стояла на пороге кооператива.
