- Темыр… Тванба, сын Пахуалы… - зашептались крестьяне.
Темыр помолчал, глаза его, не мигая, пронизывали Мурзакана.
- Это ты, Мурзакан, делал людям добро? - тихо проговорил Темыр и, отведя взор от Мурзакана, обернулся к присутствующим и приветливо сказал: - Здравствуйте, товарищи!
- Ты откуда взялся? Как из-под земли выскочил! - злобно смотря на Темыра, спросил Мурзакан с деланной равнодушной усмешкой.
- Я ехал мимо и завернул сюда, чтобы поздравить тебя с сегодняшним торжественным днем, - ответил ему в тон Темыр.
- Чтоб у тебя самого были такие торжественные дни! - покраснев от злости, проговорил Мурзакан.
Председатель сельсовета, считая разговор законченным, отдал распоряжение своим товарищам:
- Берите лошадей!
Мурзакан знал, что сопротивляться бесполезно. Его душила злоба, но он молча смотрел, как ловили лошадей, как исчезали его последние надежды выручить за них большие деньги. Мыкыч обещал, но, черт его возьми, запоздал. «За это он поплатится и своей лошадью», - подумал Мурзакан.
Гнедая лошадь, она-то и была приведена Мыкычем, оказалась самой пугливой и не давалась в руки. Лошадь брыкалась и кусалась. Это доставило минутное удовольствие Мурзакану… Крестьяне едва сдерживали пойманных лошадей. За гнедой бегал сам председатель, размахивая порванным рукавом и еще более пугая лошадь.
- Иди-ка, товарищ, помоги мне, - позвал он Темыра, который и сам уже хотел принять участие в ловле лошадей.
Темыр был хорошим джигитом. Он ловко схватил коня.
- Дай бог тебе здоровья, дад. Ай, молодец! - ласково сказал Алхас Темыру, быстро передавшему в его руки пойманную лошадь. Алхас подошел к Мурзакану и достал из-под полы черкески коричневую полевую сумку, вынул блокнот и на бланке сельского Совета написал химическим карандашом расписку. Потом запустил руку в карман и извлек печать, завернутую в бумажку. Дохнув на печать, он приложил ее к расписке.
- Вот, получи документ по всей форме, - сказал он Мурзакану. - Тут написано, что мною у тебя отобраны лошади.
Мурзакан взял расписку и, даже не посмотрев на нее, сунул за пазуху.
- На что мне твоя расписка. Даром взяли лучших коней и будете на них сами ездить.
Алхас повернулся к Мурзакану и сказал голосом, в котором звучала торжественность:
- Отобранные у тебя лошади являются всенародной собственностью. Понял?… И будут отданы для нашей дорогой Красной Армии. Можешь жаловаться, если недоволен!
Лошадей повели, одну за одной, по тропинке через сад. Шествие замыкал Алхас, державший за поводу гнедую. Пойманная, она стала послушной. Рядом с Алхасом шел Темыр. Они только начали разговор, когда сзади раздался истошный крик Мурзакана:
