— Спасибо Андрей Альбертович, — Сергей протянул ему руку. — Вы нам очень помогли. На будущее, попытайтесь решать проблемы с клиентами, в рамках закона. Хорошо?
— Конечно, — отвечая на рукопожатие, таксист радостно улыбнулся.
— Спасибо и вам Мариночка, — Воронцов улыбнулся девушке. — Обещаю как-нибудь, поесть в вашем ресторане. За вашим столиком.
— Будем рады вам, — она одарила Сергея весёлой улыбкой.
Когда Андрей Гайфулин с официанткой отошли, улыбка Воронцова медленно переплавилась в волчий оскал.
— Ну вот, — он напряжённо потёр горло. — Это уже след, Саня.
— Если снова не пустышка, — Бурцев достал сигареты.
— Не пустышка, — голос был хриплый. — Я чую.
Сергей огляделся вокруг. Уже совсем стемнело, хотя вблизи отеля, это было не особенно заметно. С темнотой скорее, гостиница и всё что вокруг, словно оживало и расцвечивалось новыми красками. Москва просыпалась для ночной жизни. Впрочем почему просыпалась — Москва никогда не спит.
Небо затягивали тёмные тучи, но пока было довольно тепло и сухо. Бабье лето или как его там, видимо решило порадовать последней ласковой погодой. На душе однако, было отнюдь не столь радостно. Ноющей болью защемило сердце, будто в предверии чего-то опасного и зловещего.
— Эх, видать не судьба мне завтра на рыбалку съездить, — Бурцев затянулся и колечками выпустил дым. — Думали с ребятами махнуть. Погода вон какая.
— У тебя труп на шее висит…, на рыбалку, — Сергей не принял доверительного Сашкиного тона.
Бурцев демонстративно потёр шею.
— Ничего там не висит, — как-то угрюмо пошутил он.
— Так я тебе его повешу, шутник, — Воронцов посмотрел в сторону машины, в которой сидели Коржаков, Рябинин и Вадик Яновский. Он приказал им оставаться в стороне и не светиться.
— У нас постоянно трупы, так что ж мне теперь и на рыбалку не ездить? — возмутился Сашка.
— На охоту поедешь, — Сергей хлопнул его по плечу. — Прямо сейчас. Двинули.
— На хрена мне такая охота? — проворчал Бурцев и пошёл к машине.
В этот раз они ехали уже не так быстро. Воронцов почему-то был уверен, что на Сретенке они найдут то что искали и спешить для этого, больше не требуется. Какая-то непонятная тревога, ощущение близкой опасности, которое он не мог до конца понять, постоянно грызло душу. Вроде как и не удивительно с одной стороны — мужик там вероятно, довольно серьёзный, но с другой, с чего бы ему — оперу с семнадцатилетним стажем, так нервничать перед задержанием одного единственного преступника? Как будто не с чего. И тем не менее, он нервничает.
