Немного растерянный, виноватый взгляд, был ему ответом.
— Н-нет…, вообще-то её родоки, меня не очень любят. Так я решила, зачем им в такой момент глаза мозолить?
— Нее, мозолить не надо, — согласился Сергей. — Но соболезнование высказать может и нужно было.
— Ну может сегодня зайду? — она вдруг вскинула глаза. — А когда похороны?
— Это ты у меня спрашиваешь? — усмехнулся Воронцов. — Я похож на бюро ритуальных услуг?
— Ребята сказали, что родители в трансе просто…, - невпопад обронила Татьяна и принялась нервно грызть ноготь.
Судя по всему, она уже дошла до нужного состояния, но Сергей решил добавить.
— А ты, нет?
— А я…, - в её взгляде словно что-то сломалось и она опустила глаза.
— Слушай, Тань, — Воронцов наклонился к ней ближе. — Ты меня приятно удивила несколко минут назад, доказав что у тебя не куриные мозги, так давай уж, не разочаровывай меня. По словам всех, Катя была твоей ближайшей подругой. Как я понимаю, вы выросли в этом дворе вместе и дружили с детского сада, так?
— Да, — напряжённо выдавила девушка.
В кармане запиликал мобильник. Сергей выудил его и посмотрел на экран. Сашка.
— Да.
— Саныч! Я уже на базе, Толик тоже сейчас подъедет. Всех опросили. Есть описание кадра, с которым она познакомилась. Не особо хорошее, но лучше чем ничего. И ещё одна странность. Двое сказали, что их кто-то уже опрашивал. Представился полицейским, удостоверение предъявил. Хрень какая-то…, - быстро, возбуждённым голосом, доложил Бурцев.
— Я понял, — ответил Воронцов, чувствуя что мрачное настроение, становится ещё мрачнее. Вновь недоброе предчувствие, тяжёлым камнем легло на сердце. — Ждите меня. Я закончу, поговорим.
Он нажал отбой, посмотрел на Брагину и не удержался от ухмылки. Похмелье, видимо, мучило её довольно сильно.
— Возможно в вашей компании, помогать ментам считается не слишком хорошим тоном, — медленно, взвешивая каждое слово, заговорил он. — А кроме того, в вашем возрасте порой может показаться, что смерти нет вовсе. Всё это я понимаю. Только я хочу, Таня, чтобы ты как следует вдумалась в то, что произошло и происходит теперь. Катя Кондратьева, была твоей лучшей подругой. Кто-то убил её — убил жестоко и изощрённо, — он сделал паузу. — Она больше не оживёт. Больше никогда не поссорится с тобой, никогда не помирится, не пойдёт с вами на пляж или в клуб. Это я говорю тебе не потому, что считаю тебя имбицилкой и подозреваю, что ты ни черта не понимаешь, а для того чтобы ты чётко осознала — это не сон, не игра, не дешёвый фильм ужасов. Это жизнь. А сейчас кто-то ищет следы этого убийства, ищет помимо нас — ментов и я не знаю кто это? Я пока почти совсем не знаю, что происходит, но предполагаю, что кому-то из вас, из вашей компании, тоже может угрожать опасность.
