Хотя оставался еще этот мальчишка-вампир. Нужно в любом случае добиться его смерти, ведь это так важно! Домиан сумел добраться до его души, до самой его сути и показать ему, что ничего, кроме смерти, ему не остается. Он настроил его на эту мысль. Да и потом, в его доме сейчас, должно быть, творится что-то из ряда вон выходящее, и его сестра наверняка захочет взять власть в свои руки, особенно после того, как ей довелось наблюдать за полным бессилием своего брата, которого сумел похитить обычный человек только потому, что тот поддался на провокацию. Каин почувствует себя чужим, совершенно ненужным его миру, увидит, что дома обходятся и без него и что он для родных — всего лишь ценный сосуд… если родственники и не убьют его, он сам это сделает. Он не будет жить.
— Но вот он как раз и заслуживает жизни, — сообщил Домиан полупустой бутылке, — он живой, горячий мальчик, ему не нравится его жизнь!
«Он вампир в первую очередь», — услужливо напомнил ему здравый смысл.
— Да, вампир, — икнул Домиан, допив виски в стакане, — гадкое, ужасное создание, недостойное жить…
«Вот, а ты пытаешься его жалеть», — продолжал свои напутствия здравый смысл.
— Я не жалею его. Я признаю, что он… особенный. Вампир, но немного… не такой, как остальные.
«Чем же это?»
Домиан нахмурил брови и задумался. Мысли еле-еле соглашались ворочаться в пьяной голове, но Домиан старался не расслабляться. Однако все, что он сейчас мог противопоставить своему рассудку — это собственные чувства и эмоции.
— Я просто чувствую это! — ответил он, снова доливая виски в стакан и пролив немного на стол.
«С каких это пор ты доверяешь эмоциям больше, чем рассудку?» — поиздевался здравый смысл.
— Я и не доверяю, — снова нахмурился мужчина, — и вообще, я же уже все решил! Вот это, — он потряс перед собственными глазами своей тетрадкой с записями, — дело всей моей жизни, между прочим. Я добился того, чего хотел, теперь можно умереть.
«Каин еще жив, ты не можешь умереть, пока не получишь готовый эликсир».
— Но я не хочу, чтобы он умирал!
Не смотря на то, что он был пьян, Домиан все же прекрасно осознал то, что только что сказал. И потрясенно замер. Даже дышать перестал. Он не хочет смерти вампира? Что за бред? Такого быть не может! Однако уже в тот момент, когда он произносил эту фразу, Домиан понял, что не лжет. Это и была правда, та правда, из-за которой его рассудок начал спорить с ним, потому что понял, что проигрывает в борьбе за главенство с его чувствами.
