— Да, — Каин покорно принял бокал, поднес его к губам… замешкал он всего на мгновение. Его рука дрогнула, в сердце что-то екнуло, а неизбежность того, что должно было последовать далее, уже давила на него, отчего комок в горле становился все более ощутимым.
Но медлить нельзя было. Он всегда был самым сильным, практически непобедимым, к нему относились с неизменным уважением и опаской, его внимания и расположения добивались любой ценой, а его мнение всегда было наиболее веским, кто бы ни был его оппонентом. Все потому, что Каин ХІІІ был сыном и наследником главы первого вампирского дома. С самого рождения его ожидала такая судьба, и все его окружение активно воспитывало в нем мудрого правителя и жестокого убийцу.
Заметив, что отец смотрит на него с укором, наверняка мысленно упрекая за промедление, Каин пригубил чашу. От первых глотков защипало в горле, перед глазами помутнело, даже слегка затошнило, но парень упрямо продолжал глотать тягучую жидкость. Демонстративно вытерев белоснежным рукавом рубашки капли крови с подбородка, он поставил опустевшую чашу на протянутый поднос.
Теперь в зале все замерли. Гости с нетерпением ожидали того, что должно было последовать дальше, боясь оторвать взгляд от происходящего. Никто не желал пропустить столь важное событие.
Каин медленно, словно надеясь, что его кто-то остановит, взял с другого подноса серебряный кинжал, сделанный столь искусно и с таким количеством витиеватых узоров, что он казался каким-то изящным украшением.
Один шаг вниз, к подножию трона, второй… от судьбы не убежишь, остается только ей покориться. Остановился он только тогда, когда встретился взглядом с отцом.
— Ну же, Каин, не медли, исполни свой долг! — негромко сказал он.
И парень подчинился. Размахнувшись, он с силой всадил кинжал в грудь двенадцатого главы дома Алой Чаши, как раз туда, где билось его сердце.
Смерть была быстрой — серебро в крови вампира убивает почти мгновенно. Грузное тело Альфреда ХІІ повалилось на пол, обливая черные мраморные плиты фонтаном крови.
Выждав, пока закончатся предсмертные конвульсии, Каин нагнулся и вытащил из груди покойного отца свой кинжал, после чего молча вернулся к трону. Теперь он имел право его занять.
На мгновение он остановился, обводя взглядом всех собравшихся. Сердце колотилось как сумасшедшее, а от обилия эмоций на глаза наворачивались слезы. Но его подчиненные смотрели на него с восторгом.
— Двенадцатый глава дома Алой Чаши мертв, — сообщил он тихо, опасаясь, что его голос будет дрожать.
