Но к вечеру совершенно нестерпимо разболелся второй зуб с другой стороны. И тогда я уже сам стал просить, чтобы меня снова и немедленно свезли к Валетенку.
Второй зуб Валетенок рвал поздно вечером — при свете лучины. Странно, но и теперь все обошлось благополучно.
У всех, у кого болели зубы, дело обычно кончалось каким-нибудь Валетенком. Впрочем, так было не только с зубами. От всех болезней люди лечились сами — кто как умел. Обращаться к врачам было не в обычае. Да и не было у нас поблизости ни одного врача.
11
Самым большим моим несчастьем, которое постигло меня уже в раннем детстве, была болезнь глаз. Она затем преследовала меня всю жизнь, мешала мне учиться, работать, даже просто чувствовать себя так, как все другие люди. Много неприятностей перенес я из-за этой своей болезни; многого я не достиг в своей жизни, хотя при иных условиях, может быть, мог бы достичь; многие мои намерения и замыслы остались неосуществленными, хотя они могли бы осуществиться, будь я вполне здоров…
Вначале это, собственно говоря, не была болезнь в полном смысле слова. Это скорее был лишь некоторый изъян зрения. Но постепенно этот изъян превратился в болезнь, в болезнь тяжелую и коварную…
Уже тогда, когда мне было лет семь-восемь, мой отец и мать стали замечать, что я плохо вижу. Это очень их тревожило, но помочь мне они ничем не могли. Да и не знали, с какого конца тут подойти, что нужно сделать.
Кто-то им сказал: глаза, мол, плохо видят оттого, что к голове прилила дурная кровь. Надо эту кровь оттянуть, и тогда все будет по-другому.
Не знаю, поверили ли они этому или нет, но на всякий случай решили попробовать… И мать повела меня верст за семь — в село Щекино к какой-то бабке. Чтобы отвлечь, «оттянуть дурную кровь» от глаз, бабка начала ставить мне на затылок пиявки: в первый прием штуки четыре или пять и во второй столько же. Короче говоря, крови моей пиявки высосали довольно много, но, как и следовало ожидать, я от этого не стал видеть хоть сколько-нибудь лучше.
Несколькими годами позже разнеслась молва, что где-то в нашем Ельнинском уезде из деревни в деревню ходят глазные доктора, которые записывают всех, у кого только болят глаза. И не только записывают, но тут же и лечат больных[1].
У нас дома начали поговаривать, что хорошо бы узнать, где именно, по каким деревням ходят эти самые доктора, чтобы можно было пойти или поехать к ним, чтобы они посмотрели на мои глаза и полечили бы их.
