Недоуменно пожав плечами, Брозовский прищурился и повернулся в сторону вагонетки. Почему Юле Гаммер, откатчик у бремсберга, попросту не снял поврежденную вагонетку с рельсов?
Внезапно раздавшиеся сильные громовые раскаты направили его мысли в другую сторону. Кровля содрогнулась. Он долго прислушивался к затихающему грохоту.
Породы постепенно успокоились. Брозовский смахнул с плеч осколки и снова склонился над самодельным столом. В глубокой задумчивости он долго всматривался в слабое пламя лампы. Оно выхватывало из темноты лишь его лицо, изрытое глубокими морщинами, да листы серой упаковочной бумаги, на которой он писал. Бумага зашелестела под его тяжелыми локтями. Он механически разгладил ее ладонью.
Размышляя над письмом, Брозовский вспоминал, что говорил ему Фридрих Рюдигер: «Все должно быть сказано в этом письме, понимаешь — все! Ты уж пораскинь мозгами. Напиши получше. И как можно проще».
Мысленным взором он видел Рюдигера; сухощавый, узкоплечий, виски немного вдавлены, а светлые глаза смотрят пытливо, будто Рюдигер хочет спросить: «Ну как — справился?» «Н-да!», — вздохнул Брозовский. Все надо было сказать, ничего не забыть, каждое слово имело значение. От этого письма зависело слишком много, — гораздо больше, чем от всех писем, которые он когда-либо писал.
Да и что за письма приходилось ему писать? Солдатские письма жене, в окопах во Франции. Он еще помнил, как потел над каждой строчкой. Но тогда главное было дать знать домой, что жив. Да, это письмо куда сложнее. И все-таки он должен его написать! Должен справиться.
Две страницы уже были покрыты корявыми буквами, выведенными его тяжелой рукой. И только на втором листе, в самом низу, оставалась полоска чистой бумаги в три пальца шириною. Конца он еще не придумал, это было самым трудным.
После долгих размышлений Брозовский снова пододвинул к себе бумагу, положил поудобнее локоть и, послюнив кончик толстого химического карандаша, принялся писать, старательно, с нажимом, выводя каждую букву.
«И еще, дорогие товарищи с шахты имени Феликса Дзержинского, очень просим вас ответить на это письмо. Жизнь у нас тяжелая, хозяева-монополисты по-прежнему сидят у нас на шее, эксплуатируют нашего брата без зазрения совести и жмут соки, как из крепостных. А вы живете в свободной стране. Нам дорог ваш совет, он нам очень нужен. Научите нас, как победить!
С боевым товарищеским приветом
производственная ячейка Коммунистической партии Германии, шахта Вицтум, район Мансфельд».
