Задетый невниманием короля к произошедшему, Анри покинул Англию и уехал на континент. Со временем он насколько мог, вычеркнул из памяти образы прошлого и начал жить настоящим. С несколькими своими друзьями, он постепенно собрал небольшой отряд и они стали жить жизнью простых наёмников, занимаясь охраной торговых караванов, купеческих гильдий или нанимаясь к какому-нибудь феодалу, желающему пустить кровь своему доброму соседу.
Лёгкий толчок в плечо вернул его к действительности. Он вздрогнул и пришёл в себя.
— Ты заснул командир? — Жан заглянул ему в глаза.
— Всё нормально, — он хлопнул парня по плечу и огляделся.
Все люди уже поели и занимались своими делами: кто протирал посуду, кто расстилал спальную подстилку, кто пил кислое вино из бурдюка, передавая из рук в руки. Роланд уже закончил точить свой меч, вдвинул его в ножны и пружинисто поднялся на ноги.
— Пойду проверю посты, — сообщил он.
— Не надо, — сказал Анри отправляя в рот ложку с остывшим варевом. — Я доем и сам схожу. Ложись спать. Ты со своими заступаешь следующим.
— Как скажешь, — Роланд перешагнул через бревно и принялся разворачивать свою подстилку.
Быстро доев, Анри встал.
— Всем спать ребята, — коротко приказал он. — Завтра, я так понимаю, старшина планирует длинный переход, а на землях Каркассона неспокойно.
Было уже совсем темно. На бархатно-чёрном небе Окситании, в россыпи звёзд, сверкала огромной серебряной монетой луна.
Анри потянулся всем телом, вдохнул полной грудью прохладный ночной воздух и поправив на поясе меч, не спеша двинулся в темноту.
Два больших голубя, растопырив крылья и распушая перья на круглых грудках, сталкивались пытаясь оттолкнуть друг друга от рассыпанных на карнизе хлебных крошек. Настроены они были весьма решительно, но тем не менее вся их дуэль сводилась большей частью к грозному вытанцовыванию перед противником и продолжалась уже довольно долго, а в это время шустрые и наглые воробьи, выхватывали крошки из под самых ног дерущихся.
Глядя на это забавное зрелище, Изабелла горько усмехнулась:
«Вот так и в жизни» — подумала она, — «Пока мы грызёмся здесь, те кто поумнее и похитрее выхватывает у нас самые лучшие куски. А потом, когда мы спохватываемся и начинаем что-то понимать, обычно бывает уже поздно.»
Графиня устало облокотилась плечом об оконный проём и рассеянным взглядом окинула комнату. Яркие, хотя уже и несколько выцветшие, но по-прежнему красивые гобелены на стенах не радовали глаз. Стол, стулья, резное кресло возле камина, всё это роскошное и дорогое, скорее угнетало её. Она чувствовала себя совсем чужой в этом замке. Больше того — с некоторого времени она стала ощущать себя пленницей. Почему так произошло? Как вышло, что она хозяйка и повелительница, чувствует себя теперь хуже горничной?
