Он задал подследственной несколько вопросов, уяснил, кто как и где стоял, что делал и куда смотрел. Нарисовал схемку. Потом расписал время по минутам. И стал думать. Что в показаниях совпадает?
Сели за стол, так сказать, переговоров.
Ей поручили резать торт.
Нынешняя жена налила всем чаю и вышла в другую комнату на пару минут. Услышала крики, вернулась — муж в крови, гостья убежала.
Бывшая — утверждает, что ушла из квартиры миром.
Скорая и милиция прибыли быстро.
Быстро? Свежо предание, да верится с трудом: «Соотнести время вызовов с отлучкой новой супруги», — легла строчка на очередной листок, подколотый в еще тонкую папку.
Иван Терентьевич отправился домой. Футбола сегодня нет, так хоть разок за неделю поваляться с журналом, посмотреть, что нового придумали коллеги или ученые. В самом начале работы Раритет выписывал «Советскую Милицию». В журнале, кроме официоза, печатались хорошие детективы, не нынешние мордобои вульгарного пошиба.
Наталья налила суп, разогрела магазинные котлеты, вернулась к телевизору. Иван Терентьевич сам заварил чай, чтобы проверить новую пачку со слоном. На этот раз реклама не солгала, вкус был знакомый с детства. Настроение вернулось в норму.
Когда он сел на диван, жена приглушила звук и спросила:
— Вань, та баба точно мужа убить хотела?
Раритет поставил бокал на подставку, чтобы не испортить лак подлокотника, хмыкнул:
— Где ты узнаёшь, скажи на милость?
— Новости, криминальный вестник. Так что? — продолжила Наталья, но тут уже заинтересовался муж.
С удивлением установив, что телевизионщики в курсе подробностей, Долгов позвонил Тинаеву. Тот отверг подозрение:
— Я? Сливаю инфу? Сам-то понял, кому говоришь?
— Тогда кто? Не Валерка же, в самом деле? Короче, как хочешь, а завтра получишь рапорт. Ты надзор, вот и выясняй, кто нарушает тайну следствия…
Наталья дождалась конца разговора:
— Я бы за ребенка, если отнимать стали, тоже убила! Ни фига вы, мужики, не понимаете. Родили бы разок, по другому думали…
Не остывший от ссоры с Тинаевым муж сгоряча ляпнул:
— Ты много понимаешь, родиха!
Хлопнула дверь ванной комнаты. Иван Терентьевич запоздало крикнул вослед извинение. Допивая остывший чай и машинально пролистывая журнал, он вслушивался, как журчит вода.
Наталья всегда рыдала при открытых кранах, надеясь, что муж не слышит. Ну, кто иной и не услышал бы, а Раритет это знал — при первой ссоре проверил с помощью карманного зеркальца. Это несложно, подставить стул под окно со стороны кухни и посмотреть.
