– Ты не любишь Ламбера.
– Я-то ладно. Но Марион тоже его терпеть не может. Не говори ей ничего, отец. Спасать замок и зарабатывать деньги – мое дело. Слава богу, наш король Ричард снял запрет на рыцарские турниры, и теперь я могу на этом зарабатывать. Выберемся, – улыбнулся Гай. – А Марион пусть встретит кого-нибудь, кого сама полюбит.
– Король Ричард, – вздохнул старый Гисборн. – Скорее бы уж он возвращался, а то его братец, принц Джон, вот-вот приберет власть к рукам.
– Он вернется, отец. Он отослал меня, а сам собирался выехать с Востока через пару недель. Так что совсем скоро Ричард будет здесь и, я уверен, приструнит своего брата и наведет порядок.
Был, кажется, октябрь прошлого года, – Гай только приехал.
И вскоре устроили ту самую охоту на лис.
А теперь прошло чуть больше полугода, и все перевернулось с ног на голову. Король Ричард Львиное Сердце, выехав из Палестины, по пути попал в плен и был сейчас в руках германского императора. Его мать, королева Алиенора Аквитанская, отчаянно пыталась поскорее собрать огромный выкуп, затребованный императором, а принц Джон, младший брат короля, старался воспользоваться моментом и полностью прибрать к рукам власть.
– Гисборн! – резкой голос шерифа выдернул Гая из воспоминаний. – Вы меня слышите, сэр Гай?
– Да, милорд. Уверен, мы справимся и без Ламбера с его наемниками.
– Гисборн, пока вы где-то витали, я рассказывал про епископа Герфордского. Он тоже в ярости – мало того, что Локсли отнял у его монахов деньги, он еще и пленницу отбил. Пленницу, важную для его преосвященства.
– Пленницу?
– Где вы были, сэр Гай?
– Простите, милорд.
– Мне повторить? – скривился шериф.
– Будьте так любезны.
– Несколько дней назад в Шервуде напали на монахов-августинцев, перевозивших не только крупную сумму, но и важную пленницу.
– Что за пленница, кто напал?
– О пленнице его преосвященство особо не распространялся, – уклонился шериф. – Все, что я знаю, – что это молодая сарацинка ростом около пяти футов, и что она нужна его преосвященству живой и невредимой. Или хотя бы в сознании и способной говорить.
– А кто напал?
– Двое. Один рослый и крепкий, ярко-рыжий, второй среднего роста, худощавый, светловолосый.
– Уилл Скарлет и сам Локсли, – ответил Гай. – Так. Подождите, милорд.
– Что такое?
– Вы сказали, что Локсли и его приятель отбили у монахов пленницу-сарацинку?
– И что?
– А ведь на следующий день в Ноттингеме был турнир лучников? – оживился Гисборн. – Да? Я-то был уже на пути в Бирмингем.
