— Я не знал покойных. Но то, как они встали на защиту деревни, говорит о том, что это были достойные люди, о которых должны помнить, память о которых должна остаться детям, внукам и правнукам. И уверен, для таких достойных людей боги приготовили новую жизнь — красивую, достойную, сытую. Ведь на самом деле смерти нет! И эти люди будут жить вечно!
Гляжу вокруг — молчат, переглядываются. А что такого я сказал? Ну да — смерти нет, и я в том подтверждение. Или это против их верований?
Смотрю — встают! Поднимают кружки, вроде как салютуют, и староста торжественно объявляет:
— Смерти нет! И они будут жить вечно!
И все выпили. А Герат тихонько пожал мне руку так, что она чуть не отсохла. Силен, зараза! Его только убивать — сходу, не раздумывая. Главное, не дать до тебя добраться.
Тьфу! Да что за привычка у меня такая?! Чуть что — о войне! Чуть что — о том, как драться, или убивать!
— Ты молодец! — похлопала меня по плечу жена Герата Адрелла, и я в очередной раз невольно поразился и ее совершенной красоте, и ее…размерам. Черт подери, вот же угораздило их влюбиться друг в друга! И КАК они делают ЭТО?! Он же должен ее пополам порвать! Но ведь делают! Иначе откуда ребенок, дочка? Не верю, что она сделала ее с кем-то другим — они так друг на друга смотрят… Да и похоже доча на отца, даже смешно, как похожа. Эдакая микропародия на папу — белокожая, веснушчатая (кстати, в отличие от обычных ворков, у которых веснушками и не пахнет).
Я ростом с Герата, так вот жена его не достает мне до груди. И это притом, что она абсолютно пропорционально сложена — если судить по внешнему виду (я же ее голой не видел). Просто уменьшенная копия обычной женщины, да и все тут. Герат уж рассказал, что они с Адреллой хотели бы много детей, не меньше шести-семи, но он запретил ей рожать. Боится, что Адрелла умрет при родах. Она и дочку-то родила с трудом, пришлось обращаться к магичке-лекарке, чтобы жена не умерла. Но могла и магичка не справиться. Плод слишком велик для этой малютки, больше похожей на школьницу шестого класса. Или даже младше — в 22 веке школьницы тринадцати лет выглядят так, что хоть сейчас замуж — акселерация, однако!
— А теперь — игры, в честь погибших героев! Участвуют все желающие! — объявил распорядитель.
— Что за игры? — осведомился я у Герата.
— Обычные — усмехнулся тот — Тяжести поднимаем. Топоры метаем, ножи. Боремся, деремся на кулачках. Потом залечиваем синяки и идем делать детей.
