Ну я и начал играть — все, что умел, все, что знал. Все, что когда-то играл в трактирах, и просто своим любимым женщинам и друзьям. Пальцы порхали, гитара пела, и звук был таким чистым, таким классным — мастер, сделавший инструмент на самом деле Страдивари в этом мире!
Часа полтора играл, пока меня не начало накрывать сном. Устал! И тогда, не обращая внимания на уговоры собравшихся в трактир людей (а их набилось уже полный зал!), отправился в комнату, положил гитару и пошел в мойню, пора было смывать дневную пыль. Быстро помылся, все время ожидая, что вломится кто-нибудь из девчонок, но мне сейчас точно было не до них — осоловелый, усталый, отяжелевший от сытной еды…какой мне сейчас секс? Ну если так….»быстрый»! Но я же не эгоист, чтобы походя использовать партнершу и отвалиться. Так что…в постель!
До рассвета осталось несколько часов, а на рассвете мы уже в путь. Честно сказать — ужасно надоело тащиться черепашьим шагом. Вот как добиралась Лера? Героиня! Пешком, без еды, прячась по кустам — кошмар ведь! А потом ее везли как барана, привязанной к лошади. И вечером радостно насиловали всей толпой. Как это у нее крыша не поехала, просто удивительно. Правда бабушка мне потихоньку сказала, что постаралась загнать воспоминания девушки подальше в ее подсознание. Так, чтобы вспоминались будто дурной сон, будто просмотренный в тяжелую ночь страшный кошмар. Вроде было — а вроде и не было. Главное, не говорить с ней об этом, чтобы заблокированные воспоминания не всплыли наверх. Иначе она может и не выдержать.
Девчонки еще сидели в зале, когда я шел в комнату — пришлось передать ключ, захватив с собой Леру, а для всех объявил, чтобы не засиживались, осталось всего несколько часов отдыха.
Кровать тут была одна — здоровенная, занимающая почти все комнату. Я сбросил с себя одежду, сложив ее на стул рядом с кроватью, и плюхнулся на чистые простыни (Условно-чистые! Тут нередко стирают без мыла!). Господи, как хорошо спать на кровати после долгих ночей, проведенных в палатке! Мда…с этой жизнью я сделался сибаритом. В прошлой жизни мне и в палатке было хорошо — лишь бы никто не пытался перерезать мне глотку или прострелить кишки. К хорошему быстро привыкаешь, отвыкать тяжеловато.
Когда пришла Лера — я не слышал. Мой мозг работает избирательно, он всегда стоит на страже и автоматически определяет степень опасности, которая исходит от находящихся рядом субъектов и объектов. Мой сонный организм прекрасно слышит и даже видит того, кто находится рядом со мной, определяет его в разряд безопасно-дружественных, и не дает команду «Проснуться!». Обычное, нормальное дело.
