Поев, я отвалился на спинку монументального стула, и мутными глазами уставился на своих спутниц, которые конечно же не дотягивали до меня по скорости поглощения натуральных продуктов, но усиленно старались подойти к моему уровню. Только бабушка — отщипывала легко, по крошечке, задумчиво уставившись взглядом в пространство. Думает, соображает! Оно и понятно — уж ей-то есть о чем подумать. Бабуля точно представляет себе степень сложности проблемы, в отличие от меня, наивного. Но тут уж каждому свое, и никак иначе.
Я потянулся за гитарой, которую положил на соседний стул, расстегнул чехол, достал «мою радость». Погладил рукой по крутому изгибу инструмента, и на миг показалось, что глажу я не инструмент, а тугое бедро Соньки, или…ну чего греха таить — Лерка мне нравится. Она на самом деле очень красивая, как инопланетянка! Глазищи огромные, голубые, кожа гладкая, белая, кажется, что полупрозрачная, как у мраморной статуи. Да и не дура она, пока ехали — убедился. Просто ей на месте мозги промыли, она и мыслит категориями ворков. И то — ума хватает чтобы понять, что здесь что-то не так. Что надо все менять.
Вдруг представилась детская кроватка, и в ней белый-белый младенец…тянет ко мне ручки, улыбается…брр! Даже головой тряхнул, чтобы отогнать дурацкое видение. Мы с Леркой всего один раз занимались сексом, да еще и в таких можно сказать антисанитарных условиях, под надзором трех злобных баб. Хотя в общем-то все у нас прошло полноценно, никакой имитации… Ну пусть так, все равно, у ворков проблема с воспроизводством, так что вряд ли у нас что-то получится, тем более с первого раза.
Прошелся по струнам, чуть подстроил, и тихонько заиграл «Город золотой». Плохо, что он у меня накрепко связан с личностью Гребенщикова, не люблю я его — скурвился парень. Но Вавилов-то, автор музыки тут ни причем! Как и автор стихов. Гребень просто попер и музыку, и стихи, тихонько «забыв» указать авторство этих двух людей. Но да ладно — пусть и так, забыть уже надо. Другой мир, другие люди, и я совсем другой. Помесь эльфа и орка — вот кто я такой…хе хе…
После того, как доиграл, секунд двадцать в трактире было тихо. Потом в противоположном углу кто-то начал стучать ладонями по столу, а компания игроков даже прервала свое угодное дьяволу дело и мужики начали кричать:
— Давай! Парень! Еще! Играй!
И кстати — им было наплевать, ворк я, или нет. Ну даже если ворк — пусть развлекает честную компанию. Тем более, что на халяву.
