Ежедневно приходил Иван Федорович и как-то незаметно втягивал меня в разговор.
Сегодня он пришел с деловым видом и, даже не спросив о здоровье, рассеянно потер лоб.
— Хочу посоветоваться с тобой, Смирнов. Дело вот какое. Хорошо бы вечерникам завести свою стенгазету. Ты как полагаешь?
— Не мешало бы, — осторожно ответил я.
— Только вот с художником у нас туго. Некому заголовки писать.
— Найдем художника, Иван Федорович. Сам сделаю.
— Вот и отлично. Только ты сначала выздоровей.
Иван Федорович посидел немного, стал собираться и вдруг спросил:
— Кстати, ты не помнишь, в котором часу Пшеничный отправился за нами?
— Кажется, в восемь. Да, около восьми.
— Так, так… Значит, в восемь?
Мне показалось, что Иван Федорович чего-то недоговаривает.
Днем позже произошло событие, о котором я узнал месяц спустя. И. Ф. приехал в третью бригаду. Его встретили радушно.
— Зачастили вы к нам, Иван Федорович.
— Дела…
— Сейчас обмоем ваш приезд, — обрадовался поводу Бурун. — Мы мигом. Закусочку соорудим, а выпить у добрых хозяев всегда найдется.
Иван Федорович от угощения отказался и предложил Пшеничному:
— Пройдемся по лесу, на свежем воздухе потолкуем.
— Дымят наши трубокуры, — недовольно сказал Колчин. Он помнил, как Иван Федорович в свое время поймал его в коридоре с сигаретой. С тех пор Колчин курить так и не научился.
Они пошли в лес по узкой протоптанной тропке. Пшеничный шагал впереди, напряженно ожидая вопроса, но И. Ф. молчал. Пшеничный обернулся:
— Я слушаю вас, Иван Федорович.
— Видишь ли, Пшеничный. Не знаю, с чего начать…
— В чем дело, Иван Федорович?
— Дело, собственно, касается тебя!
— Меня?!
— Ты оставил Смирнова в лесу!
— Оставил. Но что же я мог поделать? Ведь капканы без отвертки не откроешь, а отвертки у нас с собой не было. Мы даже не знали, где Афанасий поставил свои капканы. Замки тоже голыми руками не собьешь. Любой на моем месте поступил бы так, как пришлось сделать мне. На себе я не мог тащить Смирнова — капканы-то были на цепях! Я хотел остаться, костер развести, чтобы вдвоем вас дождаться. Ведь рано или поздно, но вы бы пошли за нами, вы бы поняли, конечно, что с нами что-то случилось. Вот я и хотел подождать со Смирновым. Но Смирный категорически требовал, чтобы я отправился за помощью, прямо гнал меня. Вот и пришлось бежать…
— Бежать?
— Ну да. За вами!
— И долго ты бежал?
Пшеничный молчал.
— Ты бежал пять с половиной часов. А до заимки всего шесть километров. У тебя по лыжам разряд, не так ли? Каким образом, вместо того чтобы проходить в среднем за час пять километров, ты прошел шесть километров за пять с половиной часов?
