Дима достал ключи. Настя, конечно, была дома, он видел свет в окне кухни. Но звонить в дверь, ждать, когда она откроет, будить, возможно, спящего маленького Игорька и потом слушать упреки жены, ему не хотелось. Он просто повернул ключ в замке и вошел.
Игорешка плакал. Странно, что за дверью он этого не услышал. Настя не вышла ему навстречу. Шум воды был слышен из ванной.
— Она что ж, его одного оставила? И не слышит, что орет.
Он пробурчал это себе под нос, сбросил ботинки и в одних носках пошел в комнату к малышу. Игорь сидел прямо на полу перед разбросанными кубиками. Похоже, он плакал просто так, от того, что остался один, что никто не мелькал рядом, не играл с ним.
— Ты чего, мужик, плачешь? На вот тебе, — Дима присел перед ним и затряс сверкающей машиной.
— Амалам, — опустил на минуту свои кулачки от глаз малыш. Он застыл, разглядывая мелькание огоньков.
— Ну вот, другое дело, а мама где?
Воспользовавшись звуковой паузой, Дмитрий вернулся в коридор и заглянул туда, где все лилась и лилась вода.
Настя сидела на краю ванны и, казалось, ничего не слышала.
— Настен, ты чего? С ума сошла? Игорюшу бросила. Он там оборался.
Настя подняла глаза и посмотрела на появившегося в дверях мужа. Она качнула головой и узел на затылке распался. Темные волосы рассыпались по плечам. Белые пряди высветленных блондинистых волос вдруг стали похожими на седину. Лицо было заревано. Глаза красные.
— Ты что, совсем сдурела? Блин, ты б еще заперлась тут от ребенка. Чего он орет-то? Может жрать хочет, как я?
Настя дернулась, края шелкового голубого халата распахнулись, обнажая худые, острые колени.
— Сонька вернулась, — чуть слышно сказала она.
— Чего? Кто? Какая… — Дима замолчал.
— Твоя Сонька. Что, опять к ней побежишь? Иль за малышом присмотришь?
— Да что ты болтаешь! Совсем чокнулась тут от ревности. Я, как собака, сразу домой бегу.
— Собака? А мне муж нужен! Который меня любит!
— Повтори, что ты сейчас сказала.
— Когда?
— Вот, что ты перед этим сказала?
— Беги, беги, Сонька твоя вернулась.
— Как вернулась? Да ты-то откуда знаешь? — Дмитрий схватил Настю за руку.
— Пусти, мне больно.
— Ты можешь ответить по-человечески, или…
— Да позвонила она сюда…
— Как позвонила? Сама позвонила?
— Господь бог позвонил! Совсем что ль тронулся? Да, да! Говорю же, позвонила сюда и тебя спрашивала!
