У нас было такое озорство. На городских маршрутах появились новые львовские автобусы. Когда наступали сумерки, мы цеплялись за крохотные желобки, становились на задние бамперы и сквозь стекло заглядывали в салон, пассажиры громогласно требовали остановить транспорт и наказать злостных нарушителей. На очередной остановке водитель резво покидал кабину и отгонял нас от автобуса; мы ждали обратного рейса, чтобы добраться таким же образом, на дармовую, до места, с которого начинался опасный маршрут.
Мне не составляло труда прицепиться к вагону, к тому же исключалась проверка контролером билета. Если уж совсем не получалось, приходилось энергичным шагом, переходящим в бег, спешить к проходной, расстояние было небольшое. Спрос на трамвай возрастал в непогожие дни или в зимнюю стужу, неубранный снег забивался в ботинки, таял, оставляя белые линии соли, которые с трудом удалялись, ветер морозил лицо и уши. Головной убор старались не носить, он доставлял хлопоты, в раздевалке было установлено правило: шапку запихивать в рукав верхней одежды или держать при себе, путешествуя по аудиториям. Кроличья шапка была общедоступной, пыжиковая для нас была мечтой гардероба, в том и другом случае она легко терялась, проще было отказаться от нее.
Местные органы власти искали пути снижения одновременного прибытия людей на «Бауманскую». К началу девятого к станции метро стекались большие потоки студентов МВТУ, Московского энергетического института, Московского областного педагогического института. Кроме того, на улицах Бауманская и Радио размещались крупные научные предприятия: Конструкторское бюро Туполева, Институт черной металлургии, Научно-исследовательский институт авиационных материалов.
Вспоминает проректор училища Бобков.
– Ко мне обратился ректор Николаев: «Евгений Иванович, приглашаю вас сходить на станцию метро «Бауманская». – «А что такое, Георгий Александрович?» – «Мне позвонило городское начальство, просит перенести срок начала учебных занятий в училище на час раньше или на час позже…» (Занятия у нас начинались в 8:30.) – «Почему же просят сдвинуть на 7:30 или 9:30?»
– Мы дважды приходили с ректором, – продолжает Бобков, – стояли на платформе, смотрели, как работают эскалаторы. Конечно, они были загружены. Но все же выполнять просьбу городского руководства мы не стали по двум причинам. Первая: если начинать на час раньше, то это оторвет час ото сна у студентов, которые жили в отдаленном общежитии на станции Ильинская Рязанской железной дороги…
