Сын владельца промышленного предприятия в Нижне-Тагильске (заводы Демидовых) Н.И. Сергеев по желанию отца должен был готовиться к коммерческой деятельности. В 1866 г. он был отправлен в Петербургское Коммерческое училище, которое окончил в 1873 г. Под влиянием передовых идей Чернышевского, Писарева Сергеев стал отходить от коммерческих дел отца и погрузился в чтение периодических журналов и особенно увлекся «Историческими письмами» Лаврова. В 1874 г. он поступил вольнослушателем на административное отделение юридического факультета университета. Здесь он слушал лекции Градовского, Сергеевича, посещал лекции Менделеева, присоединился к недовольным курсом политэкономии Вредена. Здесь же он познакомился с Г. Преображенским и Л. Булановым, одними из первых учредителей «Земли и воли».
О самом Сергееве имеется упоминание в работе О.В. Аптекмана «„Земля и воля“ 70-х годов». Среди членов-учредителей он отнесен автором только на 24-е место. В.Н. Фигнер в «Запечатленном труде» также упоминает о Сергееве. В литературе о Сергееве имеется небольшая справка в био-биографическом словаре «Деятели революционного движения в России». Несколько строк отведено революционной деятельности Сергеева в 80-х годах в Перми (опубликовано в I томе сборника «Борьба за власть в Перми»).
В начале своих воспоминаний Н.И. Сергеев писал:
«Перед моими глазами прошла целая галерея людей 70-х годов, с которыми судьба меня сталкивала и сближала. В своих воспоминаниях я хочу поделиться, главным образом, теми впечатлениями, которые оставила во мне занявшая особое место в общественном движении этих годов группа „народовольцев“, из которых многие были моими друзьями, с некоторыми из них на заре туманной юности я ходил в народ»[148].
Н.И. Сергеев не состоял в партии «Народная воля», и взятое им в кавычки слово «народовольцы» означает указание прежде всего на тех землевольцев, с которыми он вместе работал. Однако при пользовании воспоминаниями Н.И. Сергеева следует учесть, что они были написаны 40 лет спустя после событий, участником которых он являлся, написаны автором на склоне лет, когда многое могло быть им забыто или истолковано по-иному. Воспоминания писались автором в течение двух лет и первоначально были предназначены не для печати, а на память его детям:
«Все подробности моих воспоминаний были так в действительности, никакого творчества, преувеличения или преуменьшения событий и обстоятельств я сознательно не позволял себе делать… Как живые стоят, несмотря на 40-летнюю давность, перед моими глазами милые мои бурлаки»
