В тот день всё небо было закрыто серыми тучами. Но с наступлением темноты горизонт окрасился в оранжевый цвет. Клара даже подпрыгнула, широко раскрыв глаза, и показала в ту сторону.
– Как красиво!
– Но почему? – воскликнула я, села на стул задом наперёд и сунула голову под занавеску на окне. – Ведь солнце уже зашло!
Мне никто не ответил. Я обернулась. Оскар стоял, опустив руки в карманы. С потухшей самокруткой во рту. И не говорил ни слова. Мама прикрыла рот ладонью. Отец нахмурился и посадил Клару себе на колени.
– Это не солнце, – сказала Роза. – Это война.
Беженцам все очень сочувствовали. Точнее, почти все. Кто чем-то мог с ними поделиться – хлебом, молоком, шпиком, – всегда делились. Но поток людей не прекращался, и в лицах наших соседей что-то начало меняться. Глаза сощурились, губы плотно сжались. Сколько же можно! Эти хилятики нас объедают, слышала я разговоры на улице. К тому же отбирают нашу работу. Так нечестно, рассуждала соседка. Они норовят поживиться за наш счёт, утверждали женщины в мясной лавке. Их действительно многовато, но всё равно мы им должны помогать чем можем, говорила мама. Нам повезло больше. Об этом нельзя забывать.
Да, нам повезло. Поэтому время от времени мама варила большую кастрюлю супа. И мы кормили супом какую-нибудь семью, чтобы порадовать людей. Хоть немножко.
О том, что нам и самим придётся бежать от войны, мы не думали. Вернее, не обсуждали вслух. Ведь нам повезло.
Иногда, когда родители не могли нас услышать, мы с Жюлем играли в беженцев.
– У тебя на сборы есть только час. Что ты возьмёшь с собой? – спрашивала я.
– Тёплый свитер. Тёплые ботинки. Тёплое одеяло. Горячий суп. Мешочек с шариками-книккерами[3].
– И куда ты отправишься?
Прежде чем он успевал ответить, я брала в руки мой земной шар.
– Подкинь его не глядя. А потом ткни куда-нибудь пальцем.
Мы сидели на лугу за часовней. Если Жюль уронит шар, тот упадёт в мягкую траву.
Жюль закрыл глаза, подбросил глобус довольно высоко и ловко поймал. Его палец уткнулся в Гренландию.
– Молодец, правильно вещи собрал, всё тёплое, – похвалила я.
Потому что знала, что в Гренландии живут эскимосы. А эскимосы – это среди людей, так сказать, полярные медведи.
– Теперь ты, – произнёс Жюль.
Я закрыла глаза и задумалась.
– Розино платье. Самое красивое, с голубым бантом. И её сапожки. И большой кусок брезента, от дождя и от солнца. И фотографию, на которой мы все вместе. И вот его.
Я открыла глаза и подняла глобус вверх.
