Освободившись от его веса, Кира тут же откатилась в сторону и стыдливо закуталась в одеяло. Щеки ее розовели румянцем, а глаза метали в Кирилла нешуточных размеров молнии.
– Я не за этим вернулась! – возмутилась она.
Кирилл никогда не стеснялся своей наготы. Поэтому и сейчас не подумал накрыться. Лишь приподнялся на локте и посмотрел на нее.
– А зачем ты вернулась, Кира?
– Я хотела поговорить. Ты просто похотливое животное! – выпалила она.
– Знаешь, я этого никогда не скрывал, – усмехнулся он в ответ.
– Ты просто невозможен!
С этими словами она вскочила, завернулась в одеяло и бросилась из комнаты. Трубачёв перехватил ее у двери, сгреб в охапку и понес обратно. Сев на кровать, он устроил добычу у себя на коленях.
– Никуда ты не пойдешь. Хотела говорить? Давай говорить!
– Ты бесчувственный мужлан!
– Это мы уже выяснили. Я животное, мужлан, и всё такое. Со всем согласен. Что еще скажешь?
– Ты… ты, – Кира задохнулась, не зная, что еще сказать.
– Эпитеты закончились? Давай помогу. Ревнивый баран, собственник, сексуальный маньяк. Хватит?
По мере того, как Трубачёв говорил, ее глаза становились всё больше и больше.
– Ну, что ты на меня так смотришь? Я всё это знаю. Ну давай, не робей. Говори, что хотела. Обещаю, ничего тебе за это не будет.
– Сейчас не будет или вообще? – уточнила Кира.
– Девочка, ты что из меня Дракулу делаешь? Я тебя хоть раз пальцем тронул?
– Сегодня чуть не тронул! Может быть, и тронул бы, если б не Натан!
Кирилл хмыкнул и пересадил ее на кровать.
– Если бы я даже захотел тебя ударить, я бы сдержался. На то есть вполне объективная причина. Даже две: правая и левая, – он развел перед ней руками. – Если я тебя хоть раз ударю, последствия для твоего здоровья будут самые плачевные. У меня на твой организм совершенно другие планы.
– А с ананасом было так, демонстрация силы?
– А с ананасом это было «нечего сидеть по ресторанам с разными смазливыми юнцами»! Очень это меня нервирует! – с этими словами Кирилл попытался обнять ее. Но Кира снова вывернулась.
– Значит, ты мне не доверяешь! – покачала она головой.
– Я просто не умею делиться тем, что мне дорого, – Кирилл по-хозяйски похлопал ее по бедру.
Кира посмотрела на него выразительно.
– Кто говорил про дележку? Я тебе верна!
– Лучше перебдеть, чем недобдеть, – ответил он философски.
– То есть, по-твоему, это нормально, да? Диктовать, что могу делать, а что нет? Обвинять, даже не выслушав толком?
– Зачем терпишь, если всё так ужасно?
