Почему в основу книги легли именно отцовские письма? Конечно же, в мемориальском архиве есть много писем от матерей из ГУЛАГа, и их существенно больше, поскольку женщин среди выживших тоже оказалось больше. Но была выбрана именно «отцовская» перспектива. Прежде всего потому, что зачастую это последние обращения отцов к своим детям — почти все они погибли, так и не дождавшись встречи. Но в приведенных сюжетах отцы имели возможность (в отличие от тысяч других погибших во время Большого террора) еще какое-то время обмениваться письмами с родными. Кто-то был арестован в начале 30-х и расстрелян уже после нескольких лет заключения, кто-то умер от голода и болезней в ГУЛАГе в 1940-е годы. Эти невернувшиеся отцы (в отличие от все-таки возвратившихся из лагерей или избежавших ареста матерей) часто становились идеалом для детей, даже когда они не помнили их или помнили очень смутно: «Как отца забирали, я не помню, мне не было еще и трех лет»; «Папа был удивительным человеком, я его больше мамы любила»; «Больше я никогда не видела своего отца, я любила его очень, дружба у меня с ним была теснее, чем с мамой»; «На момент ареста отца мне не было и четырех лет… Равнение на отца стало моей жизненной установкой»… Такие фразы есть почти во всех воспоминаниях об отцах. Именно отцы, исчезнувшие навсегда, были моральными авторитетами для уже взрослых детей. Чаще, чем те, кто вернулся физически и нравственно подорванным лагерем, кто вынужден был приспосабливаться, идти на компромиссы, чтобы снова включиться в жизнь после долгих лет заключения.
Все семейные отношения, о которых рассказано в книге, сформировались в советскую эпоху, и их история — свидетельство чудовищного давления, оказываемого на семьи в 1920-1940-е годы.
Революция решительным образом вторглась в традиционный российский семейный уклад, упростила процедуру развода, практически ликвидировала институт наследства, передачи семейного имущества и т. д. Во время Гражданской войны семейные связи продолжали ослабевать и разрушаться. Именно тогда новая власть продемонстрировала, что членов семьи можно использовать в качестве заложников. И после окончания войны, в 1920-е годы, широкое распространение получила система ответственности всех членов семьи — вначале за социальное происхождение, за то положение, которое занимали родители до революции. Дети представителей «враждебных классов» попадали в списки так называемых лишенцев, что влекло за собой не только лишение избирательных прав, но и целый набор других форм дискриминации: ограничение доступа к высшему образованию, запрет на проживание в больших городах, отказ в приеме на работу.
