Основные положения УК РСФСР 1922 года были не просто включены в новый Уголовный кодекс РСФСР, принятый в 1926 году — они представляли собой продвинутый вариант норм первого УК и были творчески переработаны в сторону ужесточения. Если согласно УК 1922 года лицо могло быть признано судом социально опасным (1) «по своей преступной деятельности», (2) «вследствие систематических злоупотреблений при занятии своей профессией или промыслом или при исполнении должности», или (3) «по связи с преступной средой» (ст. 48–49), то УК 1926 года ввел еще одно основание для признания лица социально опасным — его прошлая деятельность (ст. 7)[22]. Термин «наказание», использовавшийся в УК 1922 года наряду с термином «меры социальной защиты», исчез вовсе. Меры социальной защиты в новом УК подразделялись на меры судебно-исправительного, медицинского и медико-педагогического характера (ст. 7). Отныне такие меры надлежало применять не дабы покарать преступный элемент, а в целях:
«а) предупреждения новых преступлений со стороны лиц, совершивших их,
б) воздействия на других неустойчивых членов общества и
в) приспособления совершивших преступные действия к условиям общежития государства трудящихся» (ст. 9).
Новый УК подтвердил, что по-прежнему одним из ключевых принципов советского уголовного права является принцип аналогии: «Если то или иное общественно опасное действие прямо не предусмотрено настоящим Кодексом, то основание и пределы ответственности за него определяются применительно к тем статьям кодекса, которые предусматривают наиболее сходные по роду преступления». Приоритет защиты общественного строя, установленного в результате большевистской революции 1917 года, обозначен еще более четко, нежели в предыдущем УК. Согласно ст. 46, «преступления, предусмотренные настоящим Кодексом, разделяются на:
а) направленные против основ Советского строя, установленного в Союзе С.С.Р. властью рабочих и крестьян, и признаваемые в силу этого наиболее опасными,
б) все остальные преступления.
За преступления первой категории Кодексом определен предел, ниже коего суд не вправе назначить меру социальной защиты судебно-исправительного характера.
По всем остальным преступлениям Кодекс определяет лишь высший, допустимый для суда, предел».
Государственные преступления в новом кодексе именовались контрреволюционными; таковым признавалось «всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти Рабоче-Крестьянских Советов и существующего на основании Конституции РСФСР, Рабоче-Крестьянского Правительства, а также действия в направлении помощи той части международной буржуазии, которая не признает равноправия приходящей на смену капитализма коммунистической системы собственности и стремится к ее свержению путем интервенции или блокады, шпионажа, финансирования прессы и т. п.». Контрреволюционным преступлениям была посвящена получившая зловещую известность ст. 58. Составы контрреволюционных преступлений были определены посредством достаточно обтекаемых и широких формулировок, создававших поистине безграничные возможности для произвольного толкования. Впервые появилось понятие экономической контрреволюции (ст. 58.7). Наказания за деяния, посягающие на основы советской системы, были гораздо более жесткие, нежели за любые иные преступления. Смертная казнь была предусмотрена только за совершение преступлений, направленных против государства.
