— Что тогда твоё? — произнесла Влада так, словно с задержанным дыханием шла по карнизу.
— Пока не нашёл. Поступил сюда в сферу айти, совершив косяк, приведший к множеству других искажений. Но как там говорится? Что ни делается, всё к лучшему? Время покажет.
— Ты ведь не веришь в это.
— Не верю, но хочу, — внутри в очередной раз шевельнулся мерзкий червячок, саднивший в области солнечного сплетения. — А что насчёт тебя?
— Что конкретно?
— Откуда нужда в выражении чувств посредством видео? Почему именно язык кино?
— Язык видео оказался единственно мне доступным. Я ничего больше не умею.
— Неправда. Ты и пишешь прекрасно.
— Я бы сказала, заурядно. У меня скудный словарный запас, нет стиля. Пишу равно тому, как топором сечь по дереву — ни цельности, ни чувства ритма, ни умения играть словами. Сухая, банальная графомания.
— Самокритично, но ладно, допустим. Заметь: я не согласен. Сегодняшние съёмки — это не первый видеопроект?
— Нет, — отрицательно мотнув головой, произнесла Влада, убрав за ухо прядь волос, небрежно скользнувшую на лицо. — Как ты понял?
— Это нетрудно. Ты стала натуральнее в процессе съёмок, как человек, знающий, что он на своём месте. Свободный. Не цепенеющий. Могу я когда-нибудь увидеть твои предыдущие работы?
— Честно? Сомнительная затея.
— А если я всё-таки отыщу свои треки? Взаимообмен. По-моему, справедливо.
— В целом-то да, но боюсь, после увиденного ты передумаешь продолжать приходить сюда. Не хочу предстать ещё более больной, чем уже могла сложить о себе представление. Хочется снять этот фильм. И снять именно с тобой, не выискивая человека по профилю в инсте, — это польстило, но не подав вида, я продолжил.
— А если мне понравится?
Она недоверчиво улыбнулась.
— Такие вещи не могут нравиться. Адекватные люди, посмотрев, сказали в лицо, что я ёбнулась, извини за ругательство, но это копировать-вставить. «Пиздецкий контент для нариков», «Сублимация неудовлетворённой матки», «Пропаганда педофилии и гомосятины» — подобных комментов прилетело штук сорок, пока фильмы висели на любительских сайтах.
— И ты удалила?
— Изначально один из них заблочили по причине жалоб, а когда доступ открылся, я психанула и сама всё почистила.
— Так сильно задела реакция?
— Не то, чтобы прям глубоко и болезненно, но царапнула — да. Я знала, что люди не привыкли воспринимать то, что выходит за рамки массового прочтения, не привыкли включаться. Мечта быть понятой на тот момент ещё присутствовала, а на выходе — бесноватый негатив, причём необоснованный такой. Плоский. Было чувство, что люди целиком и не видели фильмы — так, помотали, зацепились за то, что вызвало инстинктивный дисбаланс, подавились булкой и начали отплёвываться, пеняя не на булку и себя, а на застывшую фоном картинку.
