— Насколько мне известно, он задумал написать новую пьесу, и для этого решил переменить обстановку. На время.
— И где же он в Италии?
— Не знаю.
— Как не знаете?
— Ну откуда мне знать, сударыня?
— Ведь это вы, господин барон, увезли его в Италию!
— Антон Павлович не невеста, чтобы его увозить. Он сам решил уехать, а поскольку я отправлялся в Неаполь и в моем распоряжении была яхта, я и предложил ему каюту. Заодно и наблюдал его в дороге.
— А потом, в Неаполе…
— Здоровье Чехова в дороге не вызывало никаких сомнений, и в Неаполе мы расстались. У меня были свои дела, а у господина Чехова, как я полагаю, свои. Знаю, он планировал снять виллу на несколько месяцев, но снял ли, и где снял — мне неведомо.
— Но как вы могли оставить его, больного, беспомощного, одного в чужой стране?
— Оставить? Одного? Больного и беспомощного? Я? — при необходимости и я могу изобразить благородное негодование.
— Я не это имела в виду — сбавила тон Книппер.
— Сейчас он здоров, полон сил, энергии и планов. И, думаю, он не одинок, — я не стал расшифровывать понятие «не одинок». Госпожа Книппер дама взрослая, должна понимать, что такое «не одинок».
— Но у вас есть хотя бы его адрес? — спустя несколько секунд спросила она.
— Нет. Я же говорю, мы расстались в Неаполе. Если у господина Чехова возникнет необходимость, он мне напишет. Ялта, Дом Роз, барону Магелю. А мне его адрес — зачем?
— Он нужен мне.
— Полагаю, и ваш адрес ему известен тоже, не так ли? И он, устроившись, непременно вам напишет, — я хотел добавить «если захочет», но счёл, что это просто неуместно. Что мне Гекуба?
— Исаак Абрамович, если всё же вы узнаете адрес Антона Павловича, дайте мне знать, пожалуйста. Я завтра же возвращаюсь в Москву… — Ольга Леонардовна более меня не замечала. Я для неё стал неодушевлённой вещью. Мебелью.
— Разумеется, Ольга Леонардовна, непременно, сразу сообщу…
Госпожа Книппер величественно удалилась. Так уходит грозовое облако, передумав испепелять мелкую букашечку. Тратить молнии на такое ничтожество, как баронишко…
Булька всем видом выражал готовность гулять дальше.
И мы погуляли. Долго и счастливо. Вдали от госпожи Книппер и её проблем.
Ну да, для актрисы одно дело быть женой первого драматурга Империи, а совсем другое — быть покинутой женой первого драматурга Империи. С новой силой пойдут интриги, сплетни, начнут обходить ролями, придираться — или будет казаться, что обходят и придираются. Но где ж ты была раньше, голубушка, в те годы, когда Чехов медленно, но верно умирал в Ялте? «Ах, ты пела? Это дело…»
