Рано утром меня разбудил крепкий запах кофе, я спустилась в гостинную, там уже был мой Идол, нотариус и юристы. Мы долго беседовали, обсуждая планы по возврату земель, наследства… моей жизни. «Мы возьмём на себя всю работу, поговорим с крестьянами, которые должны будут вернуться к производству молока и выращиванию овощей, фруктов, винограда, всего, что когда-то пользовалось спросом на рынке. Вот этот господин, — нотариус показал на прыщавого парня в очках, — бухгалтер, он обеспечит все контакты, вы должны разместить его здесь, чтобы он мог работать бок о бок с вами», — сказав это, нотариус попрощался, но сначала отозвал меня в сторону, вручил конверт и сказал: «Денег придется ждать ещё долго, вот здесь, в конверте, неплохая сумма, я тебе одалживаю её, потом, когда получишь наследство, ты мне всё вернёшь». Нотариус поцеловал меня в щёку, и все ушли, кроме бухгалтера. Я попросила сестру устроить парня в одной из комнат для гостей. Сестра с энтузиазмом взялась за дело… эти двое переглянулись… как они смотрели друг на друга, улыбались. Я была рада за нее, ведь любовь делает нас лучше. Мы с Идолом пошли прогуляться по поместью, прошлись по полям, бесплотным и запущенным… Я хотела взглянуть на своё платановое дерево. Когда я увидела его издалека, глаза наполнились слезами: дерево превратилось в высохший обрубок, без листвы, оно стало насестом для ворон, совершенно безжизненным. Тогда я побежала домой, поговорила с бухгалтером и попросила его связаться с садовым питомником. «Они должны немедленно избавить меня от этого прекрасного воспоминания, которое сейчас стало подставкой для птичьего помёта, — сказала я, — вместо него я хочу живой платан, самый сильный и мощный в мире… сколько бы это ни стоило».
Очкастый парень смотрел на меня ошеломленно, но он уже понял, что спорить со мной было бесполезно. И в самом деле, спустя десять дней в усадьбу приехал огромный грузовик, я проводила рабочих на поляну, где росло дерево. Пока рабочие пытались выкорчевать хилый, практически мёртвый платан, собралась группка местных жителей, которые с недоумением смотрели на происходящее. Какой-то крупный и чумазый мужчина подошёл ко мне и сказал:
— Эй, дамочка! Да кто тебе позволил уничтожать наше дерево? Ты кто, на хрен, такая?
Идол чуть было не потерял самообладание, но я сразу узнала скандалиста, это был беззубый Чиччо, и остановила моего защитника одной рукой, а другой отвесила звонкую, сильную пощёчину Чиччо.
