— Конечно, ты оттуда всегда под таким шафе выходишь…
Отец весело хмыкнул и решительно заявил, тряхнув головой: — Так… Одеваемся и пошли смотреть на этот сарай и мне вот этот дом тоже не нравиться. Как-то он не так у меня стоит.
Через десять минут, мы с отцом, с развёрнутым листом ватмана, шли вдоль улицы, останавливаясь около каждого дома и утыкались в эскиз. Тут же что-то зачёркивали или пытались стереть одеревенелой от холода стёркой и наносили новую деталь улицы, шли дальше и останавливались у следующего дома и опять пристально смотрели на дом и тут же утыкались в лист, решая — всё ли правильно нанесено? Ничего не упущено? Наша деятельность не прошла мимо соседских взглядов и нас периодически удивлённо окликали и озадаченно спрашивали о наших занятиях. А отец, деланно хмуря брови, сворачивал от любопытных взглядов ватман и солидно заявлял: — Да вот улицу надо строить, проект подправляем, — и мы шли дальше, провожаемые недоумёнными взглядами. А отец смеялся: — Вот уж завтра на меня все насядут на работе….
Вернувшись домой, мы вновь засели за большим круглым столом и отец уже тщательно вырисовал каждую деталь нашей улицы.
Тут я всё понимал, а дальше нет. Поэтому сидел молча, ожидая дальнейшее.
— Так…, — удовлетворённо протянул отец и критически, сверху, оглядел чертёж, после чего обратился к деду, — батя, у тебя такого размера найдётся фанера?
Дед прищурил глаз на ватман, достал из кармана складной металлический метр и тщательно замерил лист плотной бумаги, после чего, покряхтывая, встал со стула и довольно буркнул: — Ты пока завари хорошего чифирка, а фанерка будет, — и ушёл на веранду. Пока отец заваривал чифир на двоих, дед громко ширкал на веранде сначала ножовкой, потом тише наждачкой, после чего занёс ровный и аккуратный кусок фанеры и довольно хмыкнул, когда лист ватмана в точности совпал с фанерой.
Всё это тоже было понятно, но когда отец с дедом закончили пить крепчайший чай, я не утерпевшись спросил: — А дома как мы будем делать? Сараи, заборы…?
— Учись, сын, пока я живой, — назидательно щёлкнул меня по носу отец и снова обратился к деду, — батя, теперь нужен твой клей…
Пока дед ходил за клеем, отец на другом куске ватмана, с края, с помощью линейки нарисовал несколько прямоугольников, вырезал их и попытался сложить, но это получилось у него плохо.
— Дай-ка, Гена, я… Не так ты нарисовал. А клеить стены как ты будешь? — Теперь дед взялся за карандаш и линейку, — смотрите как надо, — и стал чертить.
