– Не извольте беспокоиться, сегодня к вечеру вчерашний поезд пойдёт назад и заберёт вас в Мариуполь.
– Да, и вот что ещё, обер-лейтенант, дня через три-четыре, максимум через неделю мне понадобится триста тонн бензина для моего проекта. Не переживайте так. – Эрвин подмигнул обер-лейтенанту. – Я сейчас внесу предоплату по коммерческому курсу рейхсмарками. И попрошу вас быть готовым доставить бочки на станцию. О времени доставки, я думаю, вам сообщит ваш брат.
Еще немного поболтали о нюансах и деталях, и разведгруппа Красной Армии покинула нелегальный склад с уворованным у Вермахта горюче-смазочным добром.
До вечера развлекались приготовлением и поглощением шашлыков из свежереквизированного барашка. Около девяти вечера подошёл давешний состав, к нему прицепили десяток платформ с топливными бочками, три платформы с машинами группы и тот же вагон-салон, в котором они ехали сюда. Группа возвращалась в Мариуполь.
18 декабря, 1942 год, Чартвелл, графство Кент, юго-восточная Англия
У камина в гостиной замка Чартвелл-холл[97] собрались три джентльмена. Самый старший из них – полковник сэр Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль – премьер-министр Великобритании, государственный министр обороны. Второй – генерал Алан Фрэнсис Брук, 1-й виконт Аланбрук, начальник Имперского Генерального штаба. Третий – самый молодой из присутствующих – генерал-майор сэр Стюарт Грэм Мензис, генеральный директор Секретной разведывательной службы.
Обычная встреча военного руководства страны, ведущей тяжёлую войну. Джентльмены встречались часто, обсуждали текущие проблемы, правили стратегические планы. Но решения, принятые именно на этой встрече, не сразу, но очень серьёзно изменили как судьбу Великобритании, так и ход и итоги идущей войны.
Когда джентльмены расселись в удобных креслах и обменялись мнениями о прогнозах на погоду, сэр Черчилль перешёл к серьёзному разговору.
– Итак, Стюарт, интересно послушать, что нового твои парни накопали в России.
– Русские творят удивительные вещи. Окружение 6-й армии в Сталинграде – серьёзный удар для Вермахта, но, в общем, нормальная ситуация для такой войны. Но сейчас русские проводят операцию, в результате которой может попасть в окружение весь южный фланг Вермахта. Рейдом, по одним сведениям – бригады Осназ, по другим – танкового корпуса, они захватили железнодорожный узел Тихорецк, сильно затруднив манёвр силами и средствами в тылу группы армий «А», и затем захватили Ростов, чем фактически лишили группу железнодорожной связи с Рейхом. Основные силы Сталинградского и Закавказского фронтов начали движение по охвату группы армий «А» и 4-й танковой армии. Судя по всему, дней через 7—10 основные силы Сталинградского фронта выйдут к Ростову и завершат окружение южного фланга Вермахта. В котёл попадёт, если считать с уже окружённой армией Паулюса, около двух миллионов солдат. Самое печальное для немцев – им практически нечем помочь ни Паулюсу, ни Клейсту с Готом – русские давят на Вермахт на всех фронтах. И если немцы откуда-нибудь снимут существенное количество войск, то есть большая вероятность ещё одного прорыва красных. Сталин как-то умудрился накопить резервы и войск, и техники. Сильную оборону ему пока ещё в одном месте не прорвать. Но если немцы ослабят свой фронт – он тут же будет прорван. Из Рейха помощь на юг сможет прийти не ранее чем через две-три недели. Но к этому времени, я думаю, окружение уже состоится. У Клейста и Гота солдат и техники в достатке, но из-за прерванного железнодорожного сообщения уже ощущается дефицит топлива и боеприпасов. Дней через пять смогут двигаться и стрелять только 50 процентов бронетехники. Через неделю, когда реально танковые соединения Гота и Клейста смогут подойти к Ростову для штурма, только 10 процентов их танков смогут двигаться и стрелять. С этими 10 процентами легко справится танковый корпус красных, обороняющий Ростов. Соответственно, как я уже сказал, Вермахт потеряет в окружении два миллиона солдат. Русским, конечно, придётся помучиться. Взять в плен два миллиона – сложная задача. Но, думаю, за месяц-полтора русские с этим справятся. А Гитлеру ещё долго нечем будет заткнуть такую дыру на фронте.
