Мои годы в Царьграде. 1919−1920−1921: Дневник художника | страница 29

– Ваше счастье, приятель, что попали сюда. Можете находиться годами и ещё всего не увидеть. Одна только Св. София заслуживает путешествия! Безусловно, надо жить в холоде и голоде, надо терпеть, но зато вы станете художником и чему-то научитесь. Вот я готовил выставку. Не знаю, что это мне даст. Здесь эти дела очень тяжёлые.

– Вы давно уехали из Москвы? – спрашиваю я.

– Когда я понял, что все бросились драпать, отправился в Сибирь. Был в Японии. Это тоже очень красивая страна. Уже десять месяцев как я в Константинополе^>62. Я пересёк моря и океаны на лодке; много продал американцам. Вам негде ночевать? Я думаю, это удастся устроить. Скажу два слова начальнику. Вы можете перебраться.

Гран рю де Пера. 1919

Поздним вечером иду за носильщиком, который тащит мои вещи. Он продвигается шаг за шагом, собственно говоря, покорный, как верблюд, равномерно покачивается под корзиной, просунув плечи сквозь её широкие уши. Ни объём, ни число узлов, ни расстояние не пугают носильщика. Харбие! Через Галату, позже лестницей Юксек Калдырым, проходим Перу и площадь Таксим. На обходной дороге начинается ливень и хлещет мне в лицо большими холодными каплями.

Мы в другой части Царьграда. Высокие европейские здания, широкие улицы. Будто на другом конце большого города. Она совсем противоположна той части города, в которой я посещал Кахрие-Джами.

В моём новом жилье двадцать четыре свободные кровати. Это большой зал с широкими открытыми настежь окнами, с несколькими выбитыми стёклами. Волнующая труба английских индусов играет на отбой. Думаю, буду ночевать один в этой просторной комнате. Какой Царьград большой!

13 декабря

Сегодня удалось мне добраться до Св. Софии. Какая архитектура! Ритм скруглённых линий поднимается всё выше и выше, охватывает вас и непреодолимо тянет в божественную центральную сферу, широкую, как само творение, как купол звёздного неба. Какая ширина и какое вдохновение в замысле архитектора, какая взаимосвязь и какая сила композиции с самыми утончёнными нюансами, которые всё завершают!

Задерживая дыхание, – ноги в туфлях, – продвигаюсь бесшумно. Мощные лучи света текут косо на красный ковёр. Безлюдье. В мечети нет верующих. Проходят двое мужчин с ботинками в руках. Говорят шёпотом. Муэдзин в платье цвета зелёных яблок выгоняет широкими рукавами голубей. Слышно, как под ударами крыльев шумит воздух.