— Как это «кто»? Дело, которое князь Лупеско… — сказал Оскар и, почувствовав, что она вот-вот сорвется, взглядом попросил Гортензию сдержаться.
Вулкэнеску не заметил их безмолвного диалога и принялся возбужденно рассказывать:
— На всем, что делает барон, лежит печать гениальности. На время ему наплевать, но никакие «отсидки» в его планы не входят. Жаль мне сыщиков, которым приходится за ним гоняться!
Гортензия нервно постукивала костяшкой домино по столу. Вулкэнеску протянул руку и длинными, гибкими, как щупальца спрута, пальцами слегка сжал ей запястье. Холод пронзил ее руку, поднялся к груди, к вискам. И хотя Вулкэнеску уже разжал пальцы, она еле могла пошевелить онемевшей рукой.
— Понимаю ваше нетерпение, мадам. Такое не каждый день услышишь! Клянусь, ваше волнение мне понятно… Представляете: он готовил это дело целых три года! Конечно, и другим занимался, но главным оставалось именно это дело.
— Да рассказывайте же наконец, и…
— Вот видите, видите? А вы говорили, что не слышали о нем. Настоящий Арсен Лупин, мадам! — Слог «пи» Вулкэнеску сильно растянул, брызгая при этом слюной.
— Позвольте, «Люпэн», следует произносить «Люпэн», если, конечно, речь идет о французе!..
— Извольте, извольте, это ничего не меняет… Три года тому назад барон под видом богатого латиноамериканского плантатора заявился на улицу Сент Оноре, в лучший ювелирный магазин Парижа, и попросил показать ему самые дорогие камни. Перед ним разложили несметные сокровища, бриллианты величиной с орех… Но он настаивал, ему, видите ли, нужна вещь совершенно исключительная. Позвали хозяина, и тот, убедившись, что клиент баснословно богат и к тому же знает толк в алмазах, достал из сейфа уникальный бриллиант весом боле ста карат, за который запросил астрономическую сумму… Слышите, мадам, астрономическую! И барон заплатил. Он был при деньгах после целого ряда успешных операций, так что тут же, на месте, не торгуясь, выложил требуемую сумму. И ушел с бриллиантом… Потрясающе, не правда ли? Но через месяц он вернулся и — прямо к хозяину. «Уважаемый, — говорит, — ваш бриллиант принес мне счастье… Та, которой я его подарил, стала моей женой. А это самая красивая женщина в Латинской Америке и вообще на свете… Я ваш вечный должник, — говорит. — Но я был бы в тысячу раз счастливее, если бы вам удалось найти еще один точно такой же камень, я хочу подарить жене серьги».
«Это невозможно, — ответил ювелир. — Ваш бриллиант уникален, в целом мире не сыщется второго такого же…»
