Под их ногами на отмели лежала старая лодка. Около нее возился с сетью рыбак, и его почти черная спина сгибалась пополам, точно он кланялся реке, благодаря ее за милость. Он хватал рыбу из сети и бросал ее широким движением в неглубокую яму на берегу.
Эта яма была полна трепещущей рыбы, и даже оттуда, откуда смотрели купцы, было видно, как, переливаясь всеми огнями, горят на заходящем солнце чешуйчатые извивы рыбьих спин. Они горели ярче и богаче, чем алмазы и рубины в ушах хайдерабадских красавиц.
Пахло мокрыми водорослями, сырым песком, рекой. Ветер приносил откуда-то сладкий запах костра и горький аромат прибрежных трав. Американец дышал всей грудью после машины, в которой столько курили сигар и сигарет. Хмель еще блуждал в его голове, и было приятно это прохладное, незнакомое дыханье чужой вечерней реки, чужих берегов и неба, похожего на взрыв вулкана.
Рыбак и его сеть казались нарисованными тушью на шелковом белом песке. А рыба, которая извивалась в яме, как будто там свернулась и трепетала радуга, вселяла желание сбежать туда с берега и дотронуться до этих живых сияний, чтобы убедиться, что это не обман зрения.
— Я хочу рыбы! — закричал американец и, прыгнув с небольшого выступа, стал спускаться к рыбаку.
— Он хочет рыбы! Ты мало его кормил сегодня, — сказал купец постарше.
Второй засмеялся и, разгладив мягкую аккуратную бороду, ответил:
— Он жаднее, чем англичане. Что ж, дадим ему рыбы. Желание гостя — закон. Хорошо, что он немолод, а то попросил бы что-нибудь другое...
Они переглянулись, как опытные старые волки. Третий купец, роя песок палкой с серебряным набалдашником, произнес с насмешкой:
— Когда имеешь дело, которое будет жить и завтра, — нечего скупиться сегодня!
Он закричал шоферу:
— Азис, иди сюда!
Шофер оставил машину, подошел к ним:
— Машина в исправности. Можно ехать!
— Погоди, — сказал третий купец, которого звали Ага-хан, — открой багажник. У тебя найдется большой мешок?
— Мешок у меня есть, но не очень чистый...
— Ничего, возьми мешок и иди за мной!
Они все спустились к рыбаку. При виде американца он стоял в нерешительности, бормоча приветствие. Но, увидев перед собой трех высоких, широкоплечих, богато одетых людей, от которых пахло сигарами и джином, он почтительно поклонился, призвав на них благословение аллаха, не зная, зачем понадобилось таким важным господам смотреть, как он кончает удачный улов, на который у него особые виды. Старая крыша совсем рухнула, надо менять солому; за этот счастливый улов на базаре можно хорошо выручить.
