Их не пугает соседство автомобилей, свет электрических фонарей, грохот поезда, проносящегося рядом.
Они опрятны и воздержанны в пище. Пропитание они должны найти себе где хотят, так как хозяева их не кормят. Ослы сами ищут свои колючки и тень для отдыха.
Водят ли они дружбу между собой? Это неизвестно, но можно подчас увидеть, как идущие друг другу навстречу ослы вдруг останавливаются и начинают быстро кричать один другому какие-то новости. Так же быстро они расходятся и продолжают свой путь. Я редко видел дерущихся ослов.
Но на длинном узком мосту через реку Рави я увидел осла с повышенным чувством собственного достоинства.
Дело в том, что мост через Рави не рассчитан на большое движение. А по этому мосту подчас движется множество грузовиков, тонга — высококолесных легких экипажей, легковых машин, повозок и прицепов.
Для прохода ослов и верблюдов отведено место сбоку, чтобы они не вставали в общую колонну колесного транспорта.
В этот вечерний час, когда на зеленые окрестности Лахора уже ложилось последнее сияние ноябрьского солнца, шел осел, нагруженный дровами. Он считал, что его путь уже лежит к дому и к отдыху. Он шел тихо, не торопясь, по отведенному ему проходу, а рядом с ним медленно двигались тяжело нагруженные машины.
С ослом поравнялся серый «додж», на котором сидел скучавший американец. Увидев мирно шествующего осла, он приподнялся и с размаху отпустил ему такой удар толстой палкой, что осел присел на задние ноги от неожиданности. Потом он взглянул печальными глазами на обидчика, перед которым ничем не провинился, и, решительно шагнув, встал поперек моста, загородив дорогу «доджу».
Он стал со своими дровами как раз посередине моста, и движение остановилось. Разойтись на мосту машины уже не могли. Сзади кричали: «Что там случилось? Почему остановились?» Шум и крик поднялись со всех сторон. Погонщик схватил осла за уши, но не мог сдвинуть его с места. Американец ударял его палкой, но осел стоял неподвижно, как будто град ударов падал на кого-то другого, но не на него. Образовалась пробка.
Осла тащили за хвост, его ударяли в бока, шоферы гудели ему в уши, брань сыпалась на его серую голову, его толкали и руками и ногами — он стоял, как дерево.
Длинные хвосты машин протянулись с обеих сторон моста, и никто не знал, что делать.
Американец кричал: «Сбросьте его в реку, проклятого!» Проклятый стоял как ни в чем не бывало и отгонял хвостом мух, кружившихся над ним.
