Восхождение на Качкар | страница 22

Карта расселения армян, выполненная И. Зданевичем, и её фрагмент с условными обозначениями (с. 82). 1915. Бумага, карандаш, тушь, гуашь, акварель

Я нарочно обошёл вопрос о возможности присоединения Гюрджистана к будущей Армении, уверенный, что хевекцы сами подымут этот вопрос. И действительно, пока общество взвешивало мои мнения, мухтар живостно вернулся к утренней теме. Общее сочувствие, каким была встречена его речь, дало мне понять, что Ахмет говорит от общего имени.

Я указывал уже читателю^>22, что для понимания конструкции и надлежащего анализа армянского вопроса следует иметь в виду, что почти непримиримый армяно-мусульманский антагонизм — не порождение только редакций, кофеен и партийных бюро, как часто неведомо в каких целях пытаются представить дело примирительные политики. Антагонизм этот демократичен, отравил массы и в Гюрджистане, я был слушателем ряда примечательных в этом направлении излияний и в Хаху, и в Тортум-Калане, и в Ошке, и в Ишхане, и в Лёке, и в Дорт-Килисе, и в Пархале. Там это было всё «голое мнение» людей, с армянами почти не встречавшихся. Но хевекцы — соседи Хотучура, и потому их излияния были по-особому сочны и окрашены оттенком, который был слишком слаб в иных местностях Западного Гюрджистана. И попутно мои наводящие указания о поведении русских войск и русской тыловой администрации получили свои особые, лежащие в затронутой плоскости ответы.

Речь мухтара сводилась к следующему. Разумеется, возврат к прежнему желателен для них (тут, очевидно, говорилось и для присутствующих, так как по пути из Хевека и при прощании он выставил немало «хотя»). Ничего против присоединения к Грузии они сказать не могут, тем более что население этих мест было некогда грузинами. Но я забыл одно, наиболее важное, — они больше всего слышали, что все эти земли отойдут к Армении. И дальше следовала серия трафаретных жалоб и возмущений, ряд ругани и указание, что с такой судьбой они не примирятся ни в коем случае[49]. Это мне было знакомо. Дальше шли данные опыта. К югу от Хевека, за перевалом, лежит ущелье Хотучура, населённое армянами-католиками. Это соседство больше отравляет жизнь хевекцам, чем трудные условия их природы. Нападения на яйлы и пастбища, убийства и ограбления отдельных пешеходов — обычное теперь дело. Нельзя безнаказанно уходить в горы (я думал — но ведь до русской оккупации такие порядки не были возможны, а, между тем, вражда к Хотучуру пришла не вчера. И, вероятно, в дни мира порядки были как раз обратные). И не только Хевек страдает, но и окрестные ущелья по Чороху. Намедни хотучурцы напали на лежащий к востоку соседний Ютемек и угнали несколько сот голов. Жалобы начальнику в Мело ни к чему не приводят: равнодушен. Мало того — отчего всё это. Оттого, что русские власти отбирают у турок (мусульман) оружие, обезлюживая сёла выселением мужчин призывного возраста, а армянам, наоборот, раздают оружие и позволяют возвращаться на места всем бежавшим в Батумскую и Карсскую области в дни выселений армян — знакомая испытанная русская политика разжигания национального антагонизма, разрушившая «империю», тем более в данном случае замечательная, что армянофобием был проникнут весь состав армии и вся администрация на театре военных действий и в тылу, как я мог убедиться в дни поездок в Эрзерум и Трапезунд в 1915 году