— Теперь неплохо. А то я уж подумал, что мой колумнист без вести пропал или скоропостижно скончался, и я останусь без статьи. Даже перепугаться успел.
— Очень заботливо, спасибо. Так же заботливо, как и названивать невинным гражданам свободной страны ни свет ни заря.
— Даррен. Два часа дня.
— Ну а я что сказал?
— Уже закат скоро. Короче. Где моя статья?
— Завтра. Ее час еще не настал, — Даррен несколько передислоцировался и теперь подпирал спиной стену.
— Ты же обещал сегодня, — Даррен явственно представил, как Мэтт морщит лоб и поправляет очки, так он делает всегда, когда чем-то недоволен.
— Я обещал? Значит, будет сегодня. Или завтра. По обстоятельствам. Оставайся на связи. Пока! — от сбросил вызов прежде, чем до него долетели бы лестные эпитеты главного редактора.
У Даррена обычно не бывало проблем со сроками — умелый тайм-менеджмент плюс нездоровый перфекционизм делали для этого все, что могли, и еще чуть больше. Что уж там, у него вообще обычно проблем на работе не возникало. Благодарил он за это в основном отсутствие необходимости общаться с кучей посторонних, зачастую крайне неприятных ему людей. Пересекался он обычно только с Мэттом и его помощницей Энни, и лишь затем, чтобы обсудить, что они от него хотят, что он готов им предложить и где эти две области пересекаются. Насчет общих собраний Даррен был непреклонен — ноги его там не будет. Говорил, что толку от него там никакого, он только других расстраивает своим равнодушным отношением и язвительными замечаниями. Приходилось по всем рабочим вопросам встречаться один на один. Вернее, двое на одного, что вовсе не означало их морального превосходства.
Периодически Даррен баловал своим присутствием корпоративные вечера. Но делал он это чаще всего от скуки, а не в попытке утолить естественную потребность в человеческом общении и даже не следуя деловому этикету или личным просьбам и уговорам своего босса. И опять же, почти все свое время он посвящал Мэтту и Энни. Вообще-то они ему нравились, было время, когда Мэтт восхищал и вдохновлял Даррена, но пришедшие с годами цинизм и апатия в корне изменили их отношения. Точнее, отношение Даррена к редактору и его помощнице. Он считал их слишком… простыми. По его новому, выросшему и повзрослевшему мнению, им не хватало некоторого лоска, которого каждый в праве ожидать от людей их положения. И Даррена это чрезвычайно коробило. Он, как и много лет назад, был абсолютно уверен в том, что у каждого человека свое место, однако со временем к этому добавилось убеждение в том, что до этого места нужно не только дойти, но и сделать все, чтобы удержать его. А Мэтт за этим процессом, казалось бы, замечен не был. И помощницу он себе нашел подстать. Эти двое вызывали в его голове когнитивный диссонанс, с которым Даррен никак не мог примириться. В конце концов, какой нормальный начальник будет так спокойно реагировать на подобное поведение подчиненного?
