Полумрак комнаты, слегка рассеиваемый полоской света, проникающей меж плотных занавесей, придавал ощущение нереальности происходящему. До Ады постепенно доходил смысл услышанного. Наконец, она осмелилась перевести дух, пытаясь успокоить сердце, превратившееся от страха в трепещущий комок нервов.
— Вы правы, молодой человек, — расхрабрилась она. — Я вас не приму.
Ада прошла к столу и машинально зажгла две свечи в высоких старинных подсвечниках.
— И не потому, что вы мне кажетесь довольно беспардонным и нарушающим правила, установленные для всех посетителей без исключения. Ничего личного, уверяю вас. Я не приму вас по одной простой причине: уже целых два месяца, как я отошла от дел и не занимаюсь практикой. И никто на свете не в состоянии заставить меня изменить своего решения. А потому вам придётся покинуть мой дом. И немедленно. Мне очень жаль.
— В таком случае, прошу извинить меня за причинённые беспокойства и откланяться, — молодой человек слегка поклонился и направился к двери.
— Да-да, голубчик. Идите с миром, — махнула ему вслед Ада, и как только за ним закрылась дверь, грузно опустилась в кресло. — Слава Богу, пронесло! — она перекрестилась на старинную икону в углу. — Избавилась от незваного гостя.
Дрожь не проходила, и Ада накинула на плечи меховую душегрейку, постоянно висящую на подлокотнике кресла для всякого случая, когда ей внезапно становилось зябко. Она спрятала побледневшее лицо в нежный мех чернобурки и почувствовала, как по телу разливается приятное тепло. Постепенно щёки снова порозовели, а распуганные неизъяснимым и теперь уже — это же ясно, как Божий день! — пустым страхом мысли сконцентрировались, ум обрёл ясность и возродил способность рассуждать логически и трезво.
Какие глупости! И чего она так испугалась? Вернее, кого? Этого тощего мальчишку, похожего на закомплексованного угловатого прыщавого подростка? Даже смешно вспомнить. Правду говорят: у страха глаза велики. Завтра же начнёт подыскивать себе новую охрану. А эту старую дуру Тамару отошлёт в какую-нибудь деревню, пусть там доживает свои годы.
Только вот как объяснить поведение Карлуши? Да никак! Она просто ошиблась и приняла его новую игру и шалость за предостережение. Ну и ладно! Лучше вовремя пострашиться, чем похвалиться. И она готова первой над собой посмеяться. Это лучше, чем потом кто-то над тобой поплачет. Да и станет ли? Пусть произошедшее будет для неё уроком. Повторного вторжения в свой дом она больше не допустит.
