— Это что ещё за спектакль ты мне тут устраиваешь?! — Ада перешла на крик. — А ну, пошла вон! Чтоб духу его здесь не было!
— Но я не могу ему отказать! — заплакала помощница.
— Ты?! Да кто ты такая, чтобы решать за меня? Если тебе надоела твоя непыльная работа, так я себе подберу другую помощницу. Желающих — пруд пруди. А ты пошла вон с моих глаз! И позови мне начальника охраны.
— Адочка Даниловна, миленькая, да за что же вы меня гоните? Ведь я вам двадцать лет верой и правдой служу, и ни разу ни в чём не подвела вас! Пожалейте меня, бедную и несчастную!
— А за что тебя жалеть-то? За то, что ты отказываешься выполнять приказания хозяйки? Да тебя за это в три шеи надо гнать со двора. Иди и передай охране, чтобы вышвырнули его вон. Скажи, что я приказала!
Тамара не двинулась с места, по щекам её обильными ручьями текли слёзы.
— Да что с тобой такое происходит, ты мне можешь толком объяснить?! — Подобного откровенного неповиновения помощница не позволяла себе ни разу. — Вот превращу тебя в жабу болотную, будешь знать, как мне перечить!
— Не могу я!.. Ноги у меня не идут…
— Это что ещё за выходки? — Ада внимательно посмотрела на дрожащую, словно осиновый лист, Тамару и вдруг чётко осознала, что примет этого молодого человека. Не может не принять.
Весь день она страшилась чего-то неведомого, угрожающего и неотвратимо надвигающегося. Неужели странное вторжение в её дом, окружённый бдительными охранниками и натасканными сторожевыми псами, — и есть то самое, чего она так боялась?
Незнакомец спокойно и уверенно прошёл сквозь кордон препятствий. Даже сумел повлиять на окаменевшую с годами к чужим страданиям и мольбам о помощи непробиваемую Тамару, не только личного секретаря Ады, ведущего все её дела, но и хорошо обученного личного телохранителя, чующего беду за версту. Нельзя игнорировать ситуацию, не замечая тайной интуитивной угрозы, которую колдунья чувствует нутром. А чтобы понять происходящее и обезопасить себя, следует непременно встретиться с ней воочию.
Кто этот незнакомец, сумевший усыпить бдительность стражи и вселить в Аду непререкаемое доверие, а может, и животный страх, от которого сейчас загибается её некогда верная и бесстрашная хранительница жизни и спокойствия? Она вдруг остро ощутила пустоту вокруг. Ада осталась одна в этом безумном круговороте событий… А если она всегда была одинока несмотря на вечно окружавшие её толпы людей?!
Как часто Ада мечтала об уединении, покое, тишине. И сбегала ото всех сюда, в обитель физического комфорта и душевного равновесия. Но одиночество одиночеству рознь. На этот раз она оказалась запертой внутри, а ключ к её освобождению торчал снаружи. Это уже не благодатное уединение, но одиночество приговорённого к смерти. Никто не придёт на помощь. Только она сама в состоянии спасти себя и предотвратить беду, которая сегодня весь день ходит за ней по пятам, пугая своей неотвратимостью. И если нет возможности избежать её, то лучше встретить лицом к лицу. Чтобы знать, как защититься.
