Когда водяной падишах понял, что проиграл войну, отыскал он бездонный омут и нырнул в него. Нет дна у этого озера, потому что сливается оно с большой подземной рекой. Потому Урал-батыр и не смог одолеть водного падишаха. Звали его Шульген, потому и озеро это называется в народе Шульген.
Прошли годы. Умер Урал-батыр, умерли и его сыновья. Подводный падишах приказал похитить Акбузата, привести его к себе. Стал он время от времени появляться на Урал горе верхом на Акбузате — крылатом коне. Старики и рассказывали, что Акбузат, выходя из воды, вспоминал своих погибших батыров. Тогда он рвался вперед, бил крыльями, и тогда и поднималась на земле невиданная буря, от которой рушились горы, разлетались в разные стороны скалы, все на свете летело вверх тормашками.
Вот что рассказывали в старину бывалые люди. И я тогда подумал — уж не такая ли буря приключилась сегодня?
Тут Хаубан понял, что подводная девушка говорила ему правду. Однако знание свое он решил придержать при себе. «Мало ли что может случиться, — подумал он. — Еще скажут, мол, ходишь тут, вызываешь бури ни с того, ни с сего».
Тем временем старик вызнал все, что мог, и решил отправиться дальше, искать пропавшее стадо. Остановил его Хаубан, пригласил в свою юрту, предложил ему передохнуть, чтобы потом отправится на поиски вместе. Не хотелось ему расспрашивать старика принародно, лучше было бы поговорить с глазу на глаз.
С радостью согласился старик, буря его порядком потрепала, ему нужен был отдых.
Пришли они в юрту. Хаубан усадил старика на почетное место, заварил ему чаю и потом только приступил к расспросам.
Отвечал старик, что зовут его Тараул, много лет уже пасет он стадо у бая по имени Иргиз.
Вспомнил тут Хаубан старого пастуха, который подарил ему хызма, обратился к нему.
— Дедушка, а меня ты не узнаешь? — спросил он ласковым голосом, засветившись всем лицом.
Оглядел старик Тараул Хаубана с головы до ног, вздохнул:
— Нет, сынок, никак не припомню. Стар ведь я, глаза мои помутились, а ведь какими были зоркими они когда-то!
Тут он пожевал губами, словно что-то припоминая и наконец спросил:
— Так может, сам скажешь, кто ты. По виду вроде бы храбрый молодец. Уж не из потомков ли ты Сура-батыра?
— Из них дедушка, сын его, — радостно воскликнул Хаубан и рассказал старику о себе, и о том, как получил от него в подарок волшебную хызма, не забыл поведать.
Обрадовался Тараул, прослезился, обнял Хаубана.
— Сынок, сынок, — горячо зашептал он. — Сура-батыр, отец твой, был храбрец из храбрецов, в битве лев, как их мало. При нем подводный падишах не смел показаться на землю, не то что ступить по ней.
