Отвечала хозяйка:
— Да начала было спрашивать, она и сказала: «Оставь меня, енге[7]! Самой не верится, что вернулась… Пока не пройдет два дня, ничего не смогу рассказать». Ну, я и не стала настаивать. Только слышала, как хан говорил своим визирям: «Слава Богу! Благодаря молитвам и жертвоприношениям, которые я сотворил, с помощью неведомых сил спаслось мое дитя. Оказывается, украл ее падишах Шульген!»
Тут один старик, который сидел, понурив голову, сказал:
— Это ничего, я, было, уж подумал: не остался ли какой-то сын от Сура-батыра, не взял ли ее себе, не отомстил ли за убийство отца. Коли спаслась, коли вернулась без войны и крови, радоваться надо. А то ведь Масем-хан клялся когда-то уничтожить до седьмого колена род Сура-батыра.
Услыхала эти слова хозяйка, и сама прибавила возмущенно:
— Кто еще нужен Масем-хану из рода Сура-батыра? Ведь он даже его жену схватил, что в лесу скиталась в поисках еды, связал и в озере Шульгена утопил. Чего еще ему нужно?
— И не говорите! — подхватила разговор одна из женщин. — Ничего бы с ней не случилось, если бы при встрече с ханом, не сказала она, что приходится Сура-батыру женой.
— Вы не знаете, а говорите. — поднял голову тот старик. — А я, когда в воду ее бросили, стоял недалеко, все видел. Я-то знаю, как дело было.
— Нам-то что? — накинулись на него женщины. — Мы говорим то, что сами слышали и знаем.
На то разговор и кончился.
Услыхав эти слова, Хаубан задумался: «Неужели это Масем-хан убил моих отца и мать?»
Заметив, что при имени Сура-батыра все притихли, он, говорят, негромко спросил того старика:
— Дедушка, а в этих краях был один Сура-батыр или был еще кто-то с этим именем?
Отвечал ему старик:
— Эх, сынок, Сура-батыр, что славен и почитаем был в народе, что честь народную берег, был один. Ни на самом Урале, ни вдалеке от Урала не слыхал я о другом человеке по имени Сура, чтобы о нем можно было что-то рассказать.
Когда топили жену Сура-батыра, слышал я, как она, бедняжка, причитала: «Сердце мое, дитя мое остается! Из-за него душа моя изнывает. Знала я, что вы убили мужа, поклялась не говорить об этом никому, пустила по стране слух, будто умер он от болезни. Хотя было мне тяжко, все я вытерпела, не убивайте меня!» Не послушался ее хан, велел бросить ее в озеро. Велел он разыскать того ребенка, но как раз тогда ее яйляу откочевал куда-то от наших мест. Не смог хан отыскать того ребенка. А кто он был — может, мальчик, а может, и девочка — того я не знаю, — сказал старик.
