Сделав глоток и не показывая отвращения, а напротив, источая только ауру удовлетворения, Я поставил чашку на поднос. Юркий взгляд пробежал по присутствующим. Просторный общий зал, большие витражные окна, прикрытые бардовыми шторами и создающими слабый полумрак в жаркий день. Резные деревянные столики, мягкие диваны оригинальных форм, пушистые ковры в центре зала, усыпанные подушками и футонами, для посетителей, желающих поваляться на полу, смотря фильм или играя в старые, но не забытые настольные игры. Всё то, что стоило тех денег, взимаемых за проведённое здесь время. У меня, кстати, была неплохая скидка, как у постоянного клиента, да и отношения с владельцем «Темы» у меня были прекрасные. Поэтому с меня брали в три-четыре раза меньше, чем со всех остальных. Платил, как правило, Я сразу за месяц, чтобы можно было здесь и дневать, и ночевать.
В разные дни «Тему» можно было воспринимать по-разному. Когда-то она была шумным ночным клубом, когда-то спокойной семейной игровой, а иногда и обителью людей, ищущих истинные знания. Сегодня был вечер буддийского спокойствия, в прямом смысле этого слова. В свой день рождения Я не ждал ни громкой музыки, ни ярких танцев, ни утреннего похмелья. Сегодня, по моей просьбе, состоится ночь китайского кино и китайской чайной церемонии. Придут люди, ведающие и в том, и в другом, расскажут о своём мастерстве, покажут то, что стоит увидеть, и это запомнится и мне, и всем присутствующим, как современное, культурное мероприятие. Модно, стильно, молодёжно, без банальных быдловских советских пьянок.
Чьё-то крепкое объятие вытащило меня из сыпучего песка моих фантазий и усадило обратно на кожаный диван.
— Здравствуй, Миру, как тебе наше поздравление? — спросила Надя. — Извини, сама поучаствовать не смогла, с отцом замоталась.
Надя сняла чёрные туфли на длинной, тонкой шпильке и поджала под себя стройные ножки в тёмных капроновых колготках, аккуратно поправив длинное чёрное платье. Надя была владельцем гостиной «Тема». В возрасте двадцати четырёх лет, имея достаточно обеспеченного отца, она открыла это заведение и тем самым весьма неплохо расширила бюджет семьи. Отец это ценил, но, будучи жёстким шовинистом, отказывался признавать дочь, как полноправного партнёра в делах финансовых, считая, что место женщины за правым плечом её мужа, и выглядывать от туда она имеет правоа только при двух случаях: если мужчина хочет есть, или если мужчина хочет секса.
