Зимой мошки нѣтъ, комаровъ. Лишь трескъ полѣньевъ и снѣгъ между людьми. Ничего, кромѣ… съ оговоркой.
— Завороженно поётъ метель?
— Стучитъ въ барабаны сосѣдъ.
— Въ чопорномъ свитерѣ?
— Свитра — какъ Сибирь — такъ ближе.
Книгу ту закопать, найдётъ кто и когда созрѣетъ.
Холодитъ вѣтеръ заполночь, чай въ блюдцѣ съ заката остылъ. Занавѣски въ рыжихъ самоварахъ. Трюфели, масляныя булки.
Въ ладьѣ по сну скользишь.
— Ежели дворники проснулись, то и день начался.
— Пусть и въ четыре?
— Раньше разсвѣта, раньше кочетовъ вторыхъ.
— А сейчасъ?
— Ты всё ещё спишь.
Изъ открытаго окна тянетъ холодомъ лѣта. Утро раскрыло запахъ земли (раннее утро — всё естество времени). Въ такую пору на завтракъ хлѣбъ, вдвоёмъ съ книгой — правильно (правильно помнить это, словно слыша оторопь метели передъ средоточіемъ тайны).
Вѣрный волховникъ въ вѣрной обложкѣ, изъ Союзпечати карты, трубка его и растеньице мелкое, что въ ладанкѣ есть. Полка пуста, не считая (считая) восемнадцати томовъ того (съ кого исторіи вѣтеръ безжалостно лишнее нынѣ развѣялъ).
На той базѣ кто-нибудь постоянно отдыхалъ; какъ ни загляни. Всегда, то есть безвыходно. Словно въ лѣтній сезонъ замерло время для призраковъ (но никто и не замѣтилъ пропажи слѣдующаго дня).
— Территорія опасна?
— Къ своимъ — расположена.
— Блатъ?
— Забавно.
Бытовало мнѣніе (информація не обновлена), что тамъ — совершенно ничѣмъ не пахло (какъ у фантомовъ не бываетъ фантомныхъ болей).
Былъ лѣсъ, ряска, апельсиновое желе, въ сметанѣ спина (отъ тѣни не избавиться). Но запаха не было.
— Вотъ вѣдь какъ получается: ты у меня есть.
— Была.
— И есть.
Багоръ на щитѣ, ведро, коробъ ПК съ рукавомъ брандспойта, жилистыя вѣтви сосенъ, словно ступени.
Только вотъ что-то не такъ; неизвѣстно кто эти люди.
Существованіе Сущаго, нѣкоего Существа, помятуя о корнѣ «суть», ограничено персонифицированнымъ образомъ и противопоставлено Жизни… живой Вселенной… Космоса. Мiра.
Дверь въ полу лоджіи размѣровъ люка. Замокъ-засовъ, номеръ. Въ глазокъ веранду видно.
За ночь сырое бѣльё не просохло, остыли съ щавелемъ пирожки. Цикорій въ кипяткѣ, конечно же, пересталъ быть горячимъ также.
Сыро и морошно. Мойва въ коробкѣ. Компотъ. Узломъ морскимъ макароны въ раковинѣ спутались. Стылый супъ (уха или свекольникъ) подъ крышкой.
Ушла въ черноту олифа, чтобы скрыть подъ собой дерево. Расформированы духомъ сопки, всѣ поселенія вокругъ.
На заброшенной базѣ подлодокъ — русалки (манить имъ некого въ омутъ къ себѣ). Чистъ и фарватеръ.
