– Ну, что?
Иван пожимает плечами. Сначала он считал это пустяками «так козявочки, мало ли их бывает»; но, видя, что блоха, напав на выходящие из земли первые листики (семядоли), отъедает их начисто, вследствие чего корешок засыхает, он убедился, что блоха действительно портит всход, и тоже начал сомневаться. Но я вижу, он думает: это неспроста.
– Едят?
– Точат; с утра полегче было, должно, росы боится, а теперь опять навалилась! И откуда ее такая пропасть берется?
– Пропадает наш лен.
– Господня воля.
– Что же мы будем делать?
Иван молчит, переминается с ноги на ногу и, стараясь отклонить мои мысли от льна, заводит разговор о посеве овса, которому так благоприятствует погода. Иван, как человек бывалый, в старостах давно уже служащий, около господ понатершийся, всегда заботится о хорошем расположении духа барина. Первую зиму, когда я только что приехал, дела по хозяйству не было, и я целые дни сидел у себя в комнате, читал и писал письма, Иван всегда, бывало, подвернется вечером. «Вам должно быть скучно, А.Н.?» – Да, невесело. «Вы бы чайку попили». – Что ж, дай чаю. – Подаст Иван чаю, а сам тут же стоит. «К соседям бы съездили, познакомились, – барыни тоже есть, – а то все одни изволите сидеть». – Кто ж тут соседи? – Иван начинает пересчитывать соседей и в особенности налегает на соседок: «в А. барыня, в В. барыня, в Г. барыня – тут, почитай, все барыни; господ совсем нет: кои померли, кои на службе находятся». А то другой раз придет Иван. «Папиросы на исходе, А.Н.; я думаю бабенку позвать из деревни, пусть напробует: не мудреное дело, сделает? Дарочку думаю позвать – вот, что сегодня приходила, вы изволили видеть». Теперь Иван, думая отклонить мои мысли от льна, на другие стороны хозяйства налегает.
– Скот как отлично наедается! Новая корова, что недавно купили, должно, телится скоро. Вот, если бы бог дал телку!
Я молчу.
– Отлично земля идет нынче к разделу. Редко такой сев бывает. Рожь так и прет. Если господь совершит все, – урожай будет отличный.
– Да что мне твоя рожь, если лен пропадет.
– Пшеница тоже отлично идет, – вы бы изволили сходить посмотреть.
– Я знаю, что пшеница хороша; недаром мужики так на пшеницу лезут. Отчего ей быть худой?
– Не всегда так бывает; иной раз и лядо хорошо, да не задается. Все воля господня.
Что мне рожь – я опять всю весну ни разу даже в ржаном поле не был; что мне овес – бегу смотреть лен. Едят: не успеют еще листики развернуться, как на них сидит уже целая куча блох и точат.
