РУБЛЁВ (говорит с затруднением, с перерывами). Никаких «срочно». Только в общем потоке! Даже поручаю вам проследить, чтоб он был отправлен на этап со спецуказанием: в Заполярье, с использованием исключительно на физических работах. Но умереть мы ему не дадим. Когда он основательно дойдёт, его выхватят, доставят на Лубянку, какой-нибудь солидный генерал выразит глубочайшее соболезнование, что ничего не знал об аресте и не мог своевременно защитить маститого учёного, и с величайшим почтением попросит профессора вернуться к научным занятиям, мирясь со стеснениями колючей проволоки вокруг лаборатории. и Мостовщиков, которого незадолго любой последний конвойный солдат бил по шее, будет испытывать блаженство, второе рождение. За право не долбать землю тундры, за кубик сливочного маслица к завтраку — он сделает нам больше, чем за золотое море американцам.
КАМЧУЖНАЯ (поражена). Как это глубоко!
РУБЛЁВ. Опыт уже имеется. Подобные учреждения работают уже лет пятнадцать — и с большим успехом. Так созданы лучшие машины нашей авиации. Мы небогаты, Камчужная, у нас мало средств. Взамен этого мы должны изучать человеческую душу. У вас всё?
КАМЧУЖНАЯ. Так точно.
РУБЛЁВ. Вот что, Лида. Могла бы ты быть толковым следователем, большого масштаба. Но ты слишком вкладываешь душу. Слишком увлекаешься.
КАМЧУЖНАЯ. и это — плохо?
РУБЛЁВ. Это никому теперь не нужно. Это когда-то было нужно, давно, когда колесо только раскручивали. А теперь оно разошлось и надо лишь спокойненько смазывать. А душу оставить при себе… Вот сегодня этот случай с разбитым окном. Ведь я продвигал тебя в начотделения, а теперь назначен Мымра. У Мымры никогда не получилось бы такой публичности, тем не менее все протоколы были бы подписаны. Слушай, стань такой, как Мымра. Или вообще брось Органы, а?
КАМЧУЖНАЯ. Но я не хочу быть Мымрой!
РУБЛЁВ. Ну так брось! Неужели тебе такая сладкая эта работа? Как ты пришла в Органы, я не помню?.. Ах да, через мужа, сперва расскажи, потом пусти на следствие, за занавеской посижу, потом на курсы…
КАМЧУЖНАЯ (горячо). Прохор Данилыч! Эта работа для меня! У меня талант! — я проникаю в людей, я всё быстро угадываю, я держу в памяти… и вы, вы говорите мне — бросай…? (Очень сочувственно.) Что с вами, Прохор Данилович? Вы никогда со мной так… Вы всегда… к вам подойти страшно.
РУБЛЁВ (думая о своём). Бросай, Лидка… Бросай и беги!..
КАМЧУЖНАЯ. У меня как раз сегодня — горе, большое горе. Можно вам рассказать?..
