царапай, старик, царапай. «Я был завербован американской разведкой».
Кулыбышев трёт голову. Подписывает, шевеля губами.
Свет гаснет. Мотив мельницы. Свет.
КАРТИНА 4
Та же камера. День. Кусочек яркого неба над намордником слепыша. Общее освещение серое. Кончается «обед»: выпили жижу из «тушёночных» консервных банок и теперь едят зерно — ложек нет, и кто стряхивает его из опрокинутой банки в рот, кто выбирает пальцами. Особой методичностью в поедании зерна выделяется Хальберау, который невозмутимо занят едой до самого конца картины.
Ещё занавес не полностью раздвинут, а уже несётся ожесточённый спор, отвлекающий арестантов даже от драгоценного обеда. Спорят не просто с азартом, но с душевной болью. Кроме отмеченных реплик, следующих со стремительностью стрельбы, — ещё и гудят друг с другом. Обороняясь от всех, как загнанный волк, Рубин сидит в углу, механически пытается есть. Но ему не до еды.
Из-за спора остаётся незамеченным впуск в дверь Болоснина. Он порывается сперва поделиться впечатлениями, потом вслушивается в спор и разъяряется.
Сначала все сидят, потом постепенно встают и вскакивают, и только немец и итальянец снизу наблюдают поражённо русский спор.
ПЕЧКУРОВ. Да Лев Григорьич, вы в колхозе отродясь не были!
РУБИН. Был!
ТЕМИРОВ. В качестве корреспондента?
КЛИМОВ (подходя к Рубину всё ближе). Что вы думали? Нет, что вы думали, когда уничтожали крестьян?
РУБИН (кому-то другому). Зато у нас метро — лучшее в мире!
ТЕМИРОВ. Показуха! Во всём показуха, «подпорки деревянные, железные мосты»!
ДИВНИЧ. Да советские люди нищие! В Европу приедут — готовы с прилавка стащить!
ПЕЧКУРОВ. Что получает на трудодень колхозник? На трудодень?
РУБИН. Значит, организация труда плохая!
ПЕЧКУРОВ (кричит). На фуя мне ваша организация? Вы мне землю дайте, я без вашей организации!..
ДИВНИЧ (наступает). У вас разруха! себестоимость безумная! магазины пустые!..
РУБИН. Жизнь только стала налаживаться, война помешала!
КУЛЫБЫШЕВ. Вали волку на холку! Война!
КЛИМОВ. Где налаживаться? В тридцать девятом по всей стране за хлебом тысячные очередя — тоже война помешала?
ГАЙ. Вы зачем Украину голодом задушили? Тоже война?
РУБИН. Вы сами себя задушили! Хлеб по ямам гноили!
ГАЙ. Да не сеяли!
РУБИН. Так надо было сеять!
ГАЙ. Для кого?! А блокаду зачем делали? (Кричит камере.) Тише! Друзья! Кто знает блокаду на Украине в тридцать первом году? Приходит в дом комсомольский пост и не даёт воды набрать из собственного колодца! Скотина непоенная подохла! Сестрёнка маленькая умерла!
