Его пристальный взгляд медленно, неуклонно скользил по мужчинам и юношам, потрясающим кулаками и бросающим проклятия в сторону вооруженных винтовками людей, выстроившихся перед собором Манчира в традиционных темно-синих туниках и светло-синих брюках чарисийских морских пехотинцев. Эти морские пехотинцы образовали бдительную линию, барьер между кричащими и другой толпой — на этот раз гораздо более тихой, двигающейся быстро — когда она поднималась по ступенькам позади них.
До сих пор ни одна из спорадических «спонтанных демонстраций» не вторгалась в собор или на его территорию. Уистан был на самом деле удивлен, что этого еще не произошло, учитывая готовый объединительный пункт, который «еретическая» Церковь Чариса предложила людям для организации сопротивления чарисийской оккупации. Может быть, в Корисанде было даже больше религиозного недовольства, чем сержант мог подумать до вторжения? И, возможно, дело было просто в том, что даже самый воинственный бунтовщик не решался посягнуть на святость Матери-Церкви.
И, возможно, эта толпа чувствует себя немного более предприимчивой, чем несколько предыдущих, — угрюмо подумал он.
— Предатели! — крику удалось прорваться сквозь ритмичное пение имени убитого корисандского князя. — Убийцы! Убийцы!
— Убирайтесь! Убирайтесь к черту — и заберите с собой своего ублюдка-убийцу «императора»!
— Гек-тор! Гек-тор!
Громкость возросла еще больше, как бы трудно это ни казалось, и толпа снова начала двигаться вперед с большей уверенностью, как будто ее собственные выкрикнутые в последнюю минуту проклятия сожгли любые колебания.
Я бы хотел, чтобы у генерала Гарвея здесь были свои люди, — размышлял Уистан. — Если все пойдет так плохо, как думаю, это могло бы быть… — Группа вооруженных людей в белых и оранжевых цветах стражи архиепископа уверенно маршировала по улице к собору, и громкость криков усилилась еще больше, когда те же самые протестующие увидели белую сутану и шапку священника с белой кокардой и широкой оранжевой лентой в центре строя стражников.
— Еретик! Предатель! — закричал кто-то. — Лэнгхорн знает своих — и Шан-вей тоже!
Идеально, — с отвращением подумал Уистан. — Не мог же он войти с черного хода, не так ли? Не будь глупцом, Эдвард — конечно, он не мог! Только не сегодня, из всех дней! — Он покачал головой. О, разве это не будет весело?
* * *
Внизу, на уровне улицы, лейтенант Брад Талас, молодой командир второго взвода роты «альфа», обнаружил, что думает почти теми же мыслями, что и находящийся над ним сержант-ветеран. На самом деле, он думал с еще большим вниманием, учитывая его близость к неуклонно растущей толпе.
