— А куда денутся остальные жители деревни? — поинтересовался Фредди.
— Тех, кто не поедет жить к родственникам, расселят в окрестностях Пербека, — объяснила Вероника. — До окончания боевых действий. Пока сельчане не смогут вернуться.
— Им это не понравится. Многие семьи живут здесь поколениями.
— Ваша семья тоже жила здесь очень давно, — возразила Вероника.
— Пожалуй, да. — Фредди огляделся, но, похоже, его не слишком тревожила перспектива реквизиции отчего дома. — Я больше не чувствую себя частью поместья, — пожал он плечами. — Вот уже много лет. — Он внимательно посмотрел на Веронику, но, стоило ей открыть рот, он спросил: — Вино есть?
Анна вышла и появилась снова с бутылкой красного вина. Она не могла справиться со штопором, и тогда Фредди улыбнулся и мягко забрал у нее бутылку.
— Ничего страшного, я сам, — сказал он. Анна с благодарностью склонила голову и вышла из столовой.
— Анна не привыкла прислуживать за столом, — пояснила Вероника. — Она моя горничная. Все лакеи-мужчины ушли на войну. — Веронике неприятно было говорить, что сразу после объявления войны, буквально в тот же день, дом покинули все до единого мужчины, будто не желая и минуты оставаться здесь.
Фредди кивнул.
— Как поживает Берти? — спросил он.
Вилка застыла на пол пути ко рту Вероники.
Фредди воткнул штопор в пробку и начал его крутить.
— Отлично, — небрежно обронила она, а потом тихо добавила: — Когда ты видел его в последний раз?
Ей показалось или Фредди действительно сжал зубы? Он разлил вино по бокалам и резко бросил:
— На вашей свадьбе.
Вероника удивленно подняла брови. На их свадьбе. На свадьбе, о которой она не желала больше никогда вспоминать.
— С тех пор вы не виделись? Почти пять лет? Не может быть.
Фредди пожал плечами:
— Мы, конечно, разговаривали. Не часто. Он боится, как бы я не напортачил на заводе. Но общались мы… нерегулярно. Годы шли. И вот мы здесь. Пять лет спустя, когда деревню реквизируют и твой дом забирают.
Вероника посмотрела в сторону на темные деревянные панели, с которых были сняты картины.
— Это не мой дом, — тихо произнесла она.
Значит, Фредди ничего не знает. Он не имеет представлениям том, во что теперь превратился Берти, насколько он изменился. С другой стороны, Вероника не исключала, что сама заблуждалась: может, он всегда был таким агрессивным и злобным.
Может, так и было, но поначалу, когда они только познакомились, Берти совершенно очаровал ее. И в самые тяжелые моменты она вспоминала, каким он был раньше. Одно его присутствие настолько захватывало ее, что она даже не успела толком влюбиться. Под его натиском ей было некогда вздохнуть, и теперь ей часто приходило в голову, что проблески безумия присутствовали у Берти всегда, хоть и подспудно. Или он просто не выставлял их напоказ? Или она была ослеплена чувством и не хотела видеть, как меняется поведение мужа, что в конечном итоге уничтожило их брак и почти убило ее саму? Она не знала.
