Все до того боялись Дидектора, что забыли даже про скелет из биологии. Раньше забегали к нему на каждой переменке, нарочно пугаться или кидать записки. Таких записок много валялось в витрине: «Скелет, приснись Подшибякиной, она мне русский кишканула» — и тому подобные просьбы. А теперь записки совсем запылились, скелет стоял одиноко, а потом совсем пропал, может перешел в другую школу.
Педсовету очень нравилось, что дети так ужасно боятся Дидектора. Учителя, чуть что, пугали: «Сейчас отправлю тебя к директору!» Тут любой затихал.
Дидектор же тосковал все сильнее.
И вот однажды, совсем уже увяв, вышел он из стены раздевалки и уселся без сил на лавочку. Детей не было никого, только висела кругом их одежда. Дидектор содрогнулся от горя и, сжав кулаки, сказал:
— Что ж! Если дети боятся меня хуже чудовища, не покажусь больше им на глаза! Буду тогда учить их одежду!
И он заточил указку, и прокашлялся, и начал урок. Стал он учить шапки не завязываться на двойной узел, а варежки — метко кидать снежки, а ботинки — бегать быстро и не поскальзываться, а шубы — ничего не терять из карманов. Одежки сначала висели тихо и были совсем сонные, но постепенно оживились и не боялись Дидектора.
Так и повелось с того дня: приходят дети в школу, и пока их учителя учат, в подвале их одежду Дидектор учит. Потом дети одеваются и идут домой. И не замечают, что идти им легче — ботинки помогают; и портфель нести легче — варежки помогают; и думать легче — шапка помогает; и головой вертеть легче — шарф не душит, не кусает. Тут и делалось у детей хорошее настроение!
Далее Дидектор придумал еще: пускай одежки сами к нему ходят! И он их научил прирастать.
Главное — ноги, которые Дидектор научил из физкультурных штанов. Чем такие ноги были хороши, что бегали так, что куда там обычным брюкам! Дидектор даже не сразу сумел укротить штаны: первые минуты они носились по раздевалке вообще как бешеные!
Но он их все-таки воспитал. И еще, конечно, выучил шапки и варежки прирастать и служить своим шубам. Потом он купил каждой одежке в карман по фонарику. и научил светить и велел приходить к себе ночью.
И ночью, едва дети засыпали, одежки тихо выползали из шкафов и собирались в целого ученика. Когда все правильно срасталось, одежки тайком убегали. И крались с фонариками к школе. И никто их не видел.
В подвале одежки складывали фонарики в виде костра, и начинался урок. Один наблюдатель в это время стерег их в будке бомбоубежища. Когда проезжал первый троллейбус, значило — пора расходиться. Распевалась прощальная песнь, и одежки покидали свои крюки… Возвращались домой и опять разбирались на части.
